JК
Закон набата :: Солоухин Владимир Алексеевич
Страница: 107 из 404И вместе с тем как они гасли, все темнее и темнее становилось здесь у нас, на грешной земле,
– Вы уже здесь? – весело и непринужденно спросила девушка. – А я думала, испугаетесь. Помогите мне открыть замок, сейчас я принесу весла.
Цепи лязгнули в тишине.
– Грести умеете? Тогда садитесь на весла, а я оттолкнусь. Поехали!
Когда мы уже оттолкнулись, на берегу появился Романыч.
– Садись с нами, – предложил я и начал выгребать одним веслом, чтобы повернуть лодку.
– Нет, нет, я хотел что-то тебе сказать, но теперь ладно. Счастливого пути!
Ничего себе путь! Высокогорная ночь опустилась мгновенно, как будто захлопнула нас крышкой в глухом чугунном котле. Ни близких берегов, ни далеких гор, ни даже воды вокруг лодки – ничего не было видно, одна чернота, в которой невозможно ориентироваться. А я-то знаю, что в темноте, пешком ли, на лодке ли, обязательно будешь ходить кругами, пока окончательно не закружишься. Между тем, судя по времени и по тому, как я греб, мы успели отъехать порядочно.
Я подумал о том, что не знаю, где берег, и что, если бы сейчас остался один, совершенно не знал бы, куда плыть, чтобы причалить к санаторию. Дело, видимо, было еще в том, что мы выехали из бухты и мыс загородил от нас то место, где в темноте спал теперь санаторий, а то какой-нибудь огонек, наверно, светился бы там.
Вдруг и она, эта взбалмошная девчонка, не ориентируется в темноте? Тогда придется ждать рассвета. Какое-нибудь течение унесет на середину озера.
– Вы уже здесь? – весело и непринужденно спросила девушка. – А я думала, испугаетесь. Помогите мне открыть замок, сейчас я принесу весла.
Цепи лязгнули в тишине.
– Грести умеете? Тогда садитесь на весла, а я оттолкнусь. Поехали!
Когда мы уже оттолкнулись, на берегу появился Романыч.
– Садись с нами, – предложил я и начал выгребать одним веслом, чтобы повернуть лодку.
– Нет, нет, я хотел что-то тебе сказать, но теперь ладно. Счастливого пути!
Ничего себе путь! Высокогорная ночь опустилась мгновенно, как будто захлопнула нас крышкой в глухом чугунном котле. Ни близких берегов, ни далеких гор, ни даже воды вокруг лодки – ничего не было видно, одна чернота, в которой невозможно ориентироваться. А я-то знаю, что в темноте, пешком ли, на лодке ли, обязательно будешь ходить кругами, пока окончательно не закружишься. Между тем, судя по времени и по тому, как я греб, мы успели отъехать порядочно.
Я подумал о том, что не знаю, где берег, и что, если бы сейчас остался один, совершенно не знал бы, куда плыть, чтобы причалить к санаторию. Дело, видимо, было еще в том, что мы выехали из бухты и мыс загородил от нас то место, где в темноте спал теперь санаторий, а то какой-нибудь огонек, наверно, светился бы там.
Вдруг и она, эта взбалмошная девчонка, не ориентируется в темноте? Тогда придется ждать рассвета. Какое-нибудь течение унесет на середину озера.