JК
Закрытые страницы истории :: Семенов Юлиан
Страница: 403 из 497Да благословиттебя аллах всемогущий.
Все узнавали голос говорившего, и сомнений быть не могло. Это был он. Мертвая голова говорила.
— Спрашивайте, — предлагал Хасан, — спрашивайте, и силою моего заклятия мертвый ответит вам.
Запинаясь, юноши задавали вопросы, и голова, стоявшая на окровавленном блюде, отвечала им.
Когда наконец они выходили, Хасан велел звать других. И среди приверженцев множились слава Хасана и страх перед великой властью, которой был наделен он. «Даже мертвые повинуются его воле», — говорили о нем.
Оставшись с «мертвой» головой наедине, Хасан раздвигал блюдо, которое было составлено из двух половинок. Человек, сидевший в яме, так что только его голова возвышалась над полом, спрашивал:
— Так ли я говорил, мой повелитель?
— Так, — одобрял Хасан, — так говорил. Я доволен тобой.
А через час-другой те, кто только что говорили с «убитым», снова могли видеть его голову. На этот раз действительно отрубленная и насаженная на пику, она водружалась у ворот в назидание всем приходящим.
Десятки человек, толпившихся у ворот, твердили, что только сейчас видели, как эта самая мертвая голова говорила и отвечала на вопросы, которые задавали ей. Кто после этого усомнится в сверхъестественном могуществе предводителя ассасинов?
Но время было неумолимо не только к врагам Хасана. Не только к тем, кого обрекал он на смерть. Время было неумолимо и к нему самому, и Хасан понимал это.
Все узнавали голос говорившего, и сомнений быть не могло. Это был он. Мертвая голова говорила.
— Спрашивайте, — предлагал Хасан, — спрашивайте, и силою моего заклятия мертвый ответит вам.
Запинаясь, юноши задавали вопросы, и голова, стоявшая на окровавленном блюде, отвечала им.
Когда наконец они выходили, Хасан велел звать других. И среди приверженцев множились слава Хасана и страх перед великой властью, которой был наделен он. «Даже мертвые повинуются его воле», — говорили о нем.
Оставшись с «мертвой» головой наедине, Хасан раздвигал блюдо, которое было составлено из двух половинок. Человек, сидевший в яме, так что только его голова возвышалась над полом, спрашивал:
— Так ли я говорил, мой повелитель?
— Так, — одобрял Хасан, — так говорил. Я доволен тобой.
А через час-другой те, кто только что говорили с «убитым», снова могли видеть его голову. На этот раз действительно отрубленная и насаженная на пику, она водружалась у ворот в назидание всем приходящим.
Десятки человек, толпившихся у ворот, твердили, что только сейчас видели, как эта самая мертвая голова говорила и отвечала на вопросы, которые задавали ей. Кто после этого усомнится в сверхъестественном могуществе предводителя ассасинов?
Но время было неумолимо не только к врагам Хасана. Не только к тем, кого обрекал он на смерть. Время было неумолимо и к нему самому, и Хасан понимал это.