Записки самоубийцы   ::   Расул-заде Натиг

Теперь вспоминаю, записываю все это в поезде, рука дрожит, зачем это делаю, не знаю, сейчас эти записи вовсе не помогают мне успокоиться, или взять себя в руки, или по философски поглядеть на случившееся со мной, но я все же пишу, может, когда-нибудь я прочитаю эти записки совсем с другим чувством, но сейчас слишком еще свежа боль, слишком...

Так я просидел все семь часов в зале ожидания и, обнаружив, что уже пора, пошел, шатаясь от усталости и слабости в туалет, вонь которого немного вернула меня к действительности, умылся и вышел на перрон, куда подали уже ереванский поезд. Поезд тронулся, и я только через несколько часов обнаружил, что сижу один в купе, и даже немного обрадовался этому, если только в моем состоянии можно было чему-то радоваться. Я снова и снова вспоминал слова Нагиева, вспоминал, как слишком легко она познакомилась со мной вот в этом же поезде примерно полгода назад, хоть я и инвалид, и одна только эта легкость должна была меня насторожить, а я уши развесил, про Афган ей травил, вспомнил, как она поделилась со мной яблоком... Эти запоздалые мысли жгли меня, пытали, мучали, истязали...

И вот - еду к ней, не знаю, зачем, не знаю, что сделаю, если "на признается, что все, что говорил этот гад - правда, может, убью ее, не знаю, может, себя, а что, в самом деле, что это за жизнь - сука, разве можно так жить, разве можно жить после этого, после такого, чему же тогда и верить, значит, все прахом, вся жизнь - прахом?.. Не знаю, не знаю, что сделаю... Пока знаю одно - мне надо с ней поговорить, надо, надо, надо... А может, случится чудо, и тогда... Чудо? Нет, нет, просто поговорить с ней, надо поговорить, или я сойду с ума, сойду с ума...