Затяжной выстрел   ::   Азольский Анатолий

«Молодец!» — вымолвил, правда, командир, что тоже было рекордом, в пятый раз Олег награждался командирским одобрением, которое на эскадре ценилось выше благодарности командующего. Теперь Манцев полноправно ходил по мостику, с новым вниманием смотрел на командира и старпома, истинных хозяев мостика, запоминал жесты их, слова, вникал в тонкости. В свою походную каюту командир заходил только на минуту и в тех случаях, когда поступала шифровка, закодированная его личным шифром. Память его хранила все ситуации, выпавшие на долю мореплавателей всех эпох, поэтому любое изменение обстановки застать командира врасплох не могло. Спал командир в шезлонге, и во сне бодрствовала, жила модель того, что происходило на корабле и вне его, до горизонта и за горизонтом, и внезапное событие будило командира за секунду до того, как наступало. Чтоб так научиться спать, надо было прослужить командиром не один год. Старпом обычно забирался на высокий откидной стульчик и пресыщенно посматривал на водичку за бортом. Как сытый кот, он позволял мышонку (вахтенному офицеру) резвиться на мостике. Наглел мышонок — старпом выгибал спину, соскакивал со стульчика и начинал терзать вахтенного, полузадушенное тело его подтаскивая к ногам командира. Помощника вахтенного Милютин вообще не видел и норовил проходить сквозь него. Первые вахты Олег осваивался, прислушивался к собственному голосу. Рявкал на все мостики фок— мачты, одергивал сигнальщиков и дежурную батарею зенитных автоматов на крыше 1-й башни, прямо под мостиком.