JК
Завтрашние заботы :: Конецкий Виктор
Страница: 130 из 141Правда, они никогда бы не прошли так удачно Арктику, не погибни в ней десять тысяч других людей, имена которых даже не остались на картах… Но все равно эти ребята сделали большое дело».
Он сорвал с Корпускула одеяло.
— Встать! На вахту!
— Не могу-у-у…
Вольнов схватил матроса за свитер на груди, рывком приподнял на койке, стащил на палубу и заорал, чувствуя, как начинают от бешенства косить глаза:
— Стоять!
Корпускул качался, хватаясь руками за воздух. Потом резко согнулся, и его вырвало. И Вольнов тоже почувствовал, как и к его горлу, тягуче напрягая желудок, тянется ком рвоты и как каменеют скулы. Он несколько раз глубоко вздохнул, пересилил себя и тогда толкнул матроса к трапу. Он готов был ударить в раскисшее, бессмысленное лицо.
— К штурвалу!
Корпускул повернулся и на четвереньках полез по трапу наверх. Вольнов поднимался за ним.
— Вам выговор с занесением в личное дело, — сказал он в ухо старпому, когда пробирался мимо него в свой угол рубки.
— Есть! — мрачно сказал старпом. — На полном ходу двигатель дает сто шестьдесят оборотов.
— Держать сто восемьдесят!
— Есть!
«Сколько еще до Камчатки, — подумал Вольнов. — Я просто слишком устал за этот перегон. Все дело только в моей усталости. И где старик?… Я совсем забыл про него. Он не вылезает из машины с самого Провидения. И надо самому сейчас проверить палубу и машину. И как там крепления шлюпки…»
Он натянул поглубже шапку и с трудом отворил забухшую дверь рубки.
Он сорвал с Корпускула одеяло.
— Встать! На вахту!
— Не могу-у-у…
Вольнов схватил матроса за свитер на груди, рывком приподнял на койке, стащил на палубу и заорал, чувствуя, как начинают от бешенства косить глаза:
— Стоять!
Корпускул качался, хватаясь руками за воздух. Потом резко согнулся, и его вырвало. И Вольнов тоже почувствовал, как и к его горлу, тягуче напрягая желудок, тянется ком рвоты и как каменеют скулы. Он несколько раз глубоко вздохнул, пересилил себя и тогда толкнул матроса к трапу. Он готов был ударить в раскисшее, бессмысленное лицо.
— К штурвалу!
Корпускул повернулся и на четвереньках полез по трапу наверх. Вольнов поднимался за ним.
— Вам выговор с занесением в личное дело, — сказал он в ухо старпому, когда пробирался мимо него в свой угол рубки.
— Есть! — мрачно сказал старпом. — На полном ходу двигатель дает сто шестьдесят оборотов.
— Держать сто восемьдесят!
— Есть!
«Сколько еще до Камчатки, — подумал Вольнов. — Я просто слишком устал за этот перегон. Все дело только в моей усталости. И где старик?… Я совсем забыл про него. Он не вылезает из машины с самого Провидения. И надо самому сейчас проверить палубу и машину. И как там крепления шлюпки…»
Он натянул поглубже шапку и с трудом отворил забухшую дверь рубки.