Страница:
18 из 141
Они не носят конверты ссобой по две недели и не завязывают узелков на платке, чтобы не забыть их отправить.
— Боб, у Чекулина сестренка есть? — спросил Вольнов.
— Да, а вы откуда знаете? — сказал боцман. — Она этой зимой корью болела.
— Я, брат, все знаю, — сказал Вольнов.
За Чекулиным, низко согнувшись под тяжестью мешка, шагал Корпускул. Фамилия его была Емельянов, но никто так его не называл. Он был бледный, не курил и больше всего на свете любил спать. «Скучный тип, как сплошной забор», — сказал о нем однажды боцман. Боцман сказал это прямо в лицо Емельянову, — но тот даже не отмахнулся. Наплевать ему было на то, что он скучный.
— Пойду им навстречу, — сказал боцман. — У Корпускула, видно, мешок сильно тяжелый.
Он накинул ватник на голые плечи и полез на причал.
— Механику помогите, — сказал вдогонку Вольнов.
Даже отсюда, издалека, было видно, что старик не может поспеть за матросами, хотя и старается изо всех сил. Вольнов отвернулся, ему тяжело было это видеть.
С озера, фырча дизелем, нацеливался в ворота ковша незнакомый сейнер. Ветер догнал его, вывернул и рванул флаг на гафеле. Сейнер еще чаще застучал двигателем.
— Черт! — сказал Вольнов. — Откуда он и кто там капитан?
Сейнер бежал почти вплотную возле затонувшей баржи. Варяжский форштевень баржи можно было достать с его борта рукой.
|< Пред. 16 17 18 19 20 След. >|