Завтрашние заботы   ::   Конецкий Виктор

Когда я на «Леваневском» вторым штурманом плавал, мы на зверобойку ходили. Отвратительная это вещь. Тюлененки маленькие такие, беленькие и еще сами ползать не могут, а их багром — и тянут. На палубе кровищи сантиметров пятнадцать, из всех шпигатов хлещет… И вонь. И на столе в кают-компании жареные тюленьи языки лежат. А тюлененки плакать умеют. К нему подходишь по льдине, он убежать не может, лежит и плачет, глаза вылупив.

— Иди ты скорее к своим зверобоям, — сказала Агния. — Слушать тебя не хочется.

— А шубку из белка небось с витрины украсть готова, — сказал Левин и отправился к зверобоям. — Еще поморка! — крикнул он уже издали.

— Я боюсь, он напьется, — сказала Агния.

— Сегодня многие напьются. Перед выходом.

— А вы?

— Нет, наверное.

— Вам плохо здесь?

— Я не совсем понимаю, зачем Яков меня взял с собой.

— Все всегда надо принимать так, как оно приходит. Наверное, не надо ничего рассчитывать и прикидывать.

— Я не понимаю, о чем вы?

— О себе. Сегодня у меня странный день. Я сегодня позволила себе быть только с самой собой. И не думала ни о чем сложном. Это как-то само так получилось. Дочь за городом, муж с ней, экзамен вчера сдала последний… О боже, как я не хочу никаких институтов! Я хочу летать… Раньше я бортпроводницей работала. Я люблю летать.

— Завтра мы уходим, — сказал Вольнов. — Рано утром.

— Вы меня не слушаете?

— Да, но я все время думаю о том, что завтра мы уходим.

— Что «да»? Слушаете?

— Да. У вас странное имя.