Страница:
57 из 141
— Вы придете нас проводить? — Нет.
— Почему?
— Мне будет грустно. Мне уже сейчас грустно.
— Вы разговариваете так, будто меня здесь совсем нет, — сказал Левин. — Давай по последней.
— Я больше не буду, — сказал Вольнов. Левин сидел угрюмый и мрачный. Он думал о
чем— то своем, и, наверное, невеселом.
— 6 —
Они шли по улице.
Была белая ночь, была серая листва деревьев, их черные морщинистые стволы и запах сырости и опилок. И, как во всех портовых городах, ощущение того, что где-то близко море — длинный и широкий простор. Каждая антенна над крышами видна чисто и ясно. Несколько сизых, узких, острых туч над самым горизонтом за крышами, совсем неподвижных. Фонари зачем-то горят, но светят куда-то внутрь своих колпаков.
— Как хорошо, что мы родились и живем, и идем по Архангельску, и что вы идете рядом, — тихо сказал Вольнов Агнии. Ему почему-то было совсем просто сказать ей сейчас такие слова. Она молчала. И Левин молчал тоже, шагал, засунув руки в карманы, высокий, как Маяковский. Потом вдруг остановился, будто наткнулся на что-то невидимое, сказал:
— Друзья, мне, пожалуй, с вами не по пути. Глеб, я надеюсь, ты проводишь Агнюшу.
— Ты что, с ума сошел? — спросил Вольнов. — Куда ты?
— Не шуми на меня, — мрачно сказал Левин.
— Ты всегда чудишь, капитан, — сказала Агния. — Мне не нужно никаких провожатых.
— Идите на бульвар и садитесь на крайнюю скамейку, — сказал Вольнов.
|< Пред. 55 56 57 58 59 След. >|