Жан Кавалье   ::   Сю Эжен Жозеф

Глас Божий подобен вихрю: он раздается вдруг, среди безмолвия. Что, если бы через несколько дней раздался его крик: к оружию! Мог бы ты, брат Кавалье, отвечать за обитателей долины? А ты, брат Ефраим, отвечаешь за горцев?

– Пусть грянет глас Божий, – сказал Ефраим, – и зарычит лев Израиля! Он бросится на свою добычу и унесет ее в глубь лесов; и никто не вырвет ее у него!

Помолчав немного, Кавалье проговорил коротко и твердо:

– Я настолько уверен в жителях долины, что завтра, к закату солнца, они будут все вооружены, раздастся ли глас Господа, или нет. И, клянусь Богом, ни один из сен-серненских драгун не улизнет живым из рук этих молодцов!

– Но это значит навсегда погубить нас! – вскрикнул дю Серр, испугавшись решительности своего молодого сообщника. – Именем всех святых! Не делай этого, Жан Кавалье.

– Я не обнажу меча, пока не раздастся глас Господа, а он еще не раздался, – сказал, покачав головой, Ефраим.

– Так, стало быть, горцы предоставят обитателям долины славу прогнать филистимлян с Божьей нивы! – ответил гордо Кавалье. – Одобрение Божье последует потом.

– Но, повторяю, вы нас погубите, – сказал дю Серр. – Еще не время, час еще не настал, еще слишком рано. Отдельные движения будут мгновенно подавлены.

– Слишком много уже запаздывали, слишком много слабости! Час настал: вся молодежь ожидает только моего слова, – повторил с упрямством Кавалье.