Жан Кавалье   ::   Сю Эжен Жозеф

Оба уцелевшие до сих пор, оба полные боевого огня, они страшно ржали, и уже два раза, когда Ефраим и Пуль бросались друг на друга, животные, с глазами налитыми кровью, с оскаленными зубами, в свою очередь, вцеплялись друг в дружку, с явным намерением изорвать противника в клочки. Лесник был уже ранен ударом сабли в голову, но зато его ужасная секира, прорубив железную кольчугу, Пуля, рассекла ему плечо. Ишабод воскликнул, грозно обращаясь к партизану:

– Твоя кровь обагрит сейчас песок! Где же тебе устоять против халдеев и против моего пророка!

– Когда его голова будет висеть на моем седле, – воскликнул с бешенством Пуль, поворачиваясь к Ишабоду и указывая на Ефраима, – я пригвозжу тебя к дереву, как ночную птицу, крику которой ты подражаешь.

С этими словами он приподнялся на своих коротких стременах и, вытянувшись почти до ушей своей лошади, нанес удар саблей леснику. Тот отразил удар острием своей секиры и уже приготовился ответить, но микелет так живо откинулся назад, что шлем его коснулся крестца Армака.

– Ты истекаешь кровью, кровь твоя льется! – вскричал Ефраим с жестокой радостью, видя что красная струя сочится из раны микелета. – Пророк сказал, что земля будет пить кровь филистимлянина до последней капли.

– А сказал ли тебе твой пророк, что ты умрешь от моей руки? – спросил Пуль, с живостью нанеся Ефраиму удар в бедро.