Жан Кавалье   ::   Сю Эжен Жозеф

Что если его с сестрой совсем забыли?

Ночь – она уже наступила– становилась все темнее. Краски стекла, мало-помалу бледнея, совершенно потускнели. Можно было подумать, что страшный зверь погружался в темноту, которая вскоре стала непроницаемой. Освобожденный от страшного видения, но пугаясь окружавшей его темноты и не будучи в состоянии преодолеть своего страха, Габриэль приблизился к сестре и тихо проговорил:

– Сестрица, сестрица, ты спишь?

В ответ брат услыхал ровное и спокойное дыхание Селесты. Сделав над собой героическое усилие, ребенок замолчал. Закрыв руками лицо, в безумном страхе он зажмурил глаза, стараясь не видеть темноты. Так прошло полчаса. Вдруг до его слуха донесся глухой, неясный, странный шум. То будто слышались далекие раскаты грома, то лязг цепей, то заунывное пение псалмов детскими голосами, не имевшими в себе ничего земного. Эти голоса походили скорее на долгий крик страдания, чем на набожную молитву. Время от времени все смолкало. И среди этой глубокой тишины, которая сменяла шум, какой-то другой голос, страшный и грозный, могучий как гром, произнес странное слово: Вайдаббер [11] .

Немного спустя, то же слово было повторено целым хором детских голосов. Но голоса их звучали так скорбно, как будто слово обжигало губы тех, которые его произносили. У Габриэля выступил на лбу холодный пот. Он повторил дрожащим голосом:

– Сестрица, ты спишь?

Селеста все не пробуждалась.