Жена бургомистра   ::   Эберс Георг Мориц

— Ты уже дома, а я сижу здесь спокойно и вяжу! — воскликнула она.

— Да, дитя! Подойди, пожалуйста, ко мне: мне нужно с тобой поговорить.

— Ради Бога, Питер, что случилось? Какой странный у тебя голос, и как ты бледен!

— Я не болен, но дело становится серьезным, невероятно серьезным, Мария!

— Так это правда, так враги…

— Вчера и сегодня они наступали успешно, но прошу тебя, если ты любишь меня, не прерывай теперь: то, что я должен сказать тебе, сказать нелегко, трудно даже заставить себя говорить. С чего мне начать? Как бы мне выразиться, чтобы ты поняла меня верно? Видишь ли, дитя, я взял тебя в свой дом из теплого гнездышка; того, что мы могли предложить тебе, было мало, а ты, вероятно, надеялась найти больше. Я знаю: ты недовольна.

— Но тебе так легко сделать меня довольной.

— Ты ошибаешься, Мария. В эти тяжелые дни меня занимает только одна проблема, а то, что выше и ниже ее, что отвлекает мои мысли от нее, то все пустое. Но теперь как раз одно обстоятельство умаляет мое мужество и силу воли: это опасение за твою судьбу. Кто знает, что угрожает нам, а потому я должен сказать это, должен вести на плаху свое сердце и высказать одно желание свое… Желание? О милосердное небо, неужели нет другого названия для того, о чем я думаю?

— Говори, Питер, говори, не мучь меня! — воскликнула Мария, с тревогой глядя в глаза мужу. Верно, не пустяки какие-нибудь заставляли этого спокойного и решительного человека говорить так запутанно.