JК
Жена сэра Айзека Хармана :: Уэллс Герберт
Страница: 182 из 476И кроме того, к кому ей было обратиться?
Но на второй день вечером случайное слово, оброненное Питерс, навело ее на мысль, что она может продать кое-какие из своих вещей. Она обсуждала с Питерс, что надеть к обеду, — ей хотелось что-нибудь простенькое, элегантное и скромное, а Питерс, которая не одобряла такую политику и была сторонницей женских уловок, когда нужно умилостивить мужа, принялась восхищаться жемчужным ожерельем. Она хотела таким способом побудить леди Харман надеть его, думая, что тогда сэр Айзек, быть может, сменит гнев на милость, а если сэр Айзек смилостивится, Снэгсби, и ей, и всем остальным будет от этого прямая выгода. Питерс вспомнила про одну даму, которая подменила жемчуга фальшивыми, а настоящие продала — вот ведь какая хитрая, — и она рассказала эту историю своей госпоже без всякого умысла, просто сболтнула.
— Но если никто не заметил подмены, — сказала леди Харман, — откуда вы это знаете?
— Все открылось только после ее смерти, миледи, — сказала Питерс, причесывая госпожу. — Говорят, муж подарил ожерелье другой леди, а та, миледи, отдала его оценить…
Когда в голову леди Харман приходила какая-нибудь мысль, то отвязаться от нее бывало уже нельзя. Слегка подняв брови, она рассматривала вещицы на своем туалетном столике. Сначала мысль распорядиться ими по своему усмотрению казалась ей совершенно бесчестной, и если уж она не могла выбросить эту мысль из головы, то постаралась по крайней мере отмахнуться от нее. И все же она впервые в жизни стала оценивать то одну, то другую сверкающую вещичку.
Но на второй день вечером случайное слово, оброненное Питерс, навело ее на мысль, что она может продать кое-какие из своих вещей. Она обсуждала с Питерс, что надеть к обеду, — ей хотелось что-нибудь простенькое, элегантное и скромное, а Питерс, которая не одобряла такую политику и была сторонницей женских уловок, когда нужно умилостивить мужа, принялась восхищаться жемчужным ожерельем. Она хотела таким способом побудить леди Харман надеть его, думая, что тогда сэр Айзек, быть может, сменит гнев на милость, а если сэр Айзек смилостивится, Снэгсби, и ей, и всем остальным будет от этого прямая выгода. Питерс вспомнила про одну даму, которая подменила жемчуга фальшивыми, а настоящие продала — вот ведь какая хитрая, — и она рассказала эту историю своей госпоже без всякого умысла, просто сболтнула.
— Но если никто не заметил подмены, — сказала леди Харман, — откуда вы это знаете?
— Все открылось только после ее смерти, миледи, — сказала Питерс, причесывая госпожу. — Говорят, муж подарил ожерелье другой леди, а та, миледи, отдала его оценить…
Когда в голову леди Харман приходила какая-нибудь мысль, то отвязаться от нее бывало уже нельзя. Слегка подняв брови, она рассматривала вещицы на своем туалетном столике. Сначала мысль распорядиться ими по своему усмотрению казалась ей совершенно бесчестной, и если уж она не могла выбросить эту мысль из головы, то постаралась по крайней мере отмахнуться от нее. И все же она впервые в жизни стала оценивать то одну, то другую сверкающую вещичку.