JК
Жюльетта :: де Сад Донасьен Альфонс Франсуа
Страница: 1581 из 1741 – Тебе было очень страшно?
– Ради Бога не надо больше, папа, умоляю тебя...
– Ага, жалкое отродье, – злобно прошипел Корделли, – запомни, что слово «папа» ничего для меня не значит, абсолютно ничего. Повернись, я должен насладиться тобой, прежде чем отдать на корм рыбам. Да, малыш, ты отправишься кормить рыб – такова твоя судьба! Теперь ты видишь, как я дорожу кровными узами.
Пока он совокуплялся с мальчиком, веревку удлинили, ещё два или три толчка, и Корделли выбрался из детского ануса, кивнул палачам, и те швырнули жертву в окно, которое находилось на высоте шестидесяти метров над поверхностью моря; но веревка оказалась короче и, не долетев до воды, падавшее тело резко остановилось на лету, дернулось и расчленилось. Когда его подняли наверх, мы увидели бесформенную массу мёртвой плоти.
– Отлично. Давайте сюда ещё одну задницу, – приказал итальянец.
– И снова бросим в море? – с надеждой спросила Дюран.
– Непременно; только сделаем веревку подлиннее, чтобы тело погрузилось в воду.
После содомии второй ребёнок полетел вслед за первым и был извлечен почти бездыханным. В таком состоянии отец повторил совокупление последний раз и перерезал веревку в тот момент, когда тело коснулось воды. Наконец море приняло несчастного ребёнка в свое мягкое лоно.
– Это самая возбуждающая страсть, – почтительно заметила я, обращаясь к хозяину, – которую я когда-либо встречала в людях.
– Ради Бога не надо больше, папа, умоляю тебя...
– Ага, жалкое отродье, – злобно прошипел Корделли, – запомни, что слово «папа» ничего для меня не значит, абсолютно ничего. Повернись, я должен насладиться тобой, прежде чем отдать на корм рыбам. Да, малыш, ты отправишься кормить рыб – такова твоя судьба! Теперь ты видишь, как я дорожу кровными узами.
Пока он совокуплялся с мальчиком, веревку удлинили, ещё два или три толчка, и Корделли выбрался из детского ануса, кивнул палачам, и те швырнули жертву в окно, которое находилось на высоте шестидесяти метров над поверхностью моря; но веревка оказалась короче и, не долетев до воды, падавшее тело резко остановилось на лету, дернулось и расчленилось. Когда его подняли наверх, мы увидели бесформенную массу мёртвой плоти.
– Отлично. Давайте сюда ещё одну задницу, – приказал итальянец.
– И снова бросим в море? – с надеждой спросила Дюран.
– Непременно; только сделаем веревку подлиннее, чтобы тело погрузилось в воду.
После содомии второй ребёнок полетел вслед за первым и был извлечен почти бездыханным. В таком состоянии отец повторил совокупление последний раз и перерезал веревку в тот момент, когда тело коснулось воды. Наконец море приняло несчастного ребёнка в свое мягкое лоно.
– Это самая возбуждающая страсть, – почтительно заметила я, обращаясь к хозяину, – которую я когда-либо встречала в людях.