Жюльетта   ::   де Сад Донасьен Альфонс Франсуа

С потолка свешивался огромный канделябр, который заливал зал ярким, наподобие солнечного, светом и одновременно, в силу необычного своего устройства, бросал обжигающие лучи на стайку связанных обнаженных детей, стоявших на балконе под самым потолком и издававших непрестанный жалобный вой. Эта выдумка поразила Корнаро больше всех остальных, и он рассыпался по этому поводу в восторженных похвалах. Оглядев восхищенным взглядом весь зал, наш гость сел на свое места и заметил, что никогда не видел столь сладострастной обстановки.

– А кто эта женщина? – спросил он, глядя на Лауренцию.

– Такая же эпикурейка, как и вы, – ответила Дюран, – распутница, которая способна превзойти вас по бесстыдству и вагину которой обсасывают в эту самую минуту точно так же, как и ваш орган.

– Все это прекрасно, – заметил Корнаро, – но на мой взгляд, прежде чем сесть за стол, эта синьора и мадам Дюран должны были показать мне свои задницы.

– Пожалуйста, с превеликим удовольствием, – в один голос ответили дамы и, поднявшись, подставили свои прелести прямо под нос гостю.

Распутник ощупал их, поцеловал, осмотрел взглядом знатока и сказал:

– На этих предметах распутство оставило неизгладимую печать; они многое повидали, и это мне нравится. – Потом он обратился ко всем присутствующим: – Как прекрасна порочная Природа во всех своих деталях и оттенках, и я всегда предпочитал увядшие цветы юным розам! Поцелуйте же меня, сладкие жопки! Дайте мне вдохнуть ваш терпкий эфир. Превосходно, а теперь соблаговолите опуститься на место.

– А кто эти люди? – снова поинтересовался Корнаро, рассматривая стоявших вокруг стола.