JК
Золотая лихорадка :: Задорнов Николай Павлович
Страница: 77 из 535Никто мне не верит.
Тимоха и сам бы в таком случае не поверил. Мало что прогулял, он семью оставил без подмоги. Он чувствовал себя кругом виноватым.
– Слава богу, что живой вернулся! – сказала Фекла. – Да вот я и детям говорю, слава богу, отец живой… – повторила она, оборачиваясь в угол, где лежал ее старший разболевшийся сын.
– Никто мне не верит. Гляди, вот самородочек маленький, рубля на три… Эй, сынка! Иди посмотри… На три рубля есть! – сказал Силин. – Чем же я виноват? Людям нельзя было не потрафить, они меня приютили… Видишь вот, за подкладкой еще осталось.
– Что мы будем с тобой делить? – спросил Егор. – Видел ты?
– Все видел. Я, наверно, как кидал его в картуз – за подкладку попало… Но места я не выдал. Скажи Фекле, что я не вру. Еще пойдем туда.
– Это мы разведку ведем, – сказал Егор хозяйке.
Вскоре он ушел.
С печалью смотрел Тимоха на свой картуз на столе.
– Какое в тебе было богатство и пронеслось! Пронеслось счастье! А много ли домой привез? На три рубля! Позор!
Утром Пахом Бормотов получал на пароходе квитанцию за принятые дрова. У сходен он не утерпел и спросил знакомого матроса, где садился Силин.
– На Утесе.
Оказалось, что Тимоху провожали с бубнами и пляской. От жеребцовского дома и до самых сходен дорогу выстелили красным кумачом, и взошел Тимоха на судно в богатой рубахе и поддевке, но потом все прогулял. А вначале грозился, что может купить пароход.
Тимоха и сам бы в таком случае не поверил. Мало что прогулял, он семью оставил без подмоги. Он чувствовал себя кругом виноватым.
– Слава богу, что живой вернулся! – сказала Фекла. – Да вот я и детям говорю, слава богу, отец живой… – повторила она, оборачиваясь в угол, где лежал ее старший разболевшийся сын.
– Никто мне не верит. Гляди, вот самородочек маленький, рубля на три… Эй, сынка! Иди посмотри… На три рубля есть! – сказал Силин. – Чем же я виноват? Людям нельзя было не потрафить, они меня приютили… Видишь вот, за подкладкой еще осталось.
– Что мы будем с тобой делить? – спросил Егор. – Видел ты?
– Все видел. Я, наверно, как кидал его в картуз – за подкладку попало… Но места я не выдал. Скажи Фекле, что я не вру. Еще пойдем туда.
– Это мы разведку ведем, – сказал Егор хозяйке.
Вскоре он ушел.
С печалью смотрел Тимоха на свой картуз на столе.
– Какое в тебе было богатство и пронеслось! Пронеслось счастье! А много ли домой привез? На три рубля! Позор!
Утром Пахом Бормотов получал на пароходе квитанцию за принятые дрова. У сходен он не утерпел и спросил знакомого матроса, где садился Силин.
– На Утесе.
Оказалось, что Тимоху провожали с бубнами и пляской. От жеребцовского дома и до самых сходен дорогу выстелили красным кумачом, и взошел Тимоха на судно в богатой рубахе и поддевке, но потом все прогулял. А вначале грозился, что может купить пароход.