JК
Золотая решетка :: Эриа Филипп
Страница: 52 из 461А она-то надеялась, чтоАмерика отучила ее от этой блажи и ее робинзоновское существование на острове тоже этому способствует. Какое там! Стоило ей обратиться мыслью к авеню Ван-Дейка, и сразу сказалась прежняя натура. И впрямь она все такая же: в двадцать восемь лет осталась все той же барышней Буссардель. Супружество ее длилось несколько недель, а потом безвременно погиб Ксавье, настоящей женской жизнью она жила лишь в горах Калифорнии, где считалась законной женой Нормана, хотя никогда ею не была. Девица, женщина... общественное осуждение в этом случае отнюдь не пустой звук и не пережиток, вот почему рождение ребенка не решало всей проблемы. Термин "девушка-мать" невольно пришел ей на ум.
Она дала себе слово, что начнет дожидаться письма не раньше чем через неделю; она рассчитала, что потребуется не меньше семи-восьми дней, чтобы посылка дошла до Парижа и пришел ответ в неоккупированную зону. Но тщетно прождала она целый месяц. В ней нарастало раздражение, копился гнев, и она узнавала острый и горький вкус этого гнева, вкус ее юности; итак, Буссардели остались Буссарделями! Трагедия потрясла весь мир, а они как стояли, так и стоят на своем, ничто их не коснулось, по-прежнему барахтаются в мелких семейных раздорах эти поистине твердокаменные буржуа. О, это, конечно, тетя Эмма внушила им мысль не отвечать. Агнессе казалось, что она слышит ее голос, отделенный семьюстами километров оккупированной Франции, приглушенный тремя годами разлуки.
Она дала себе слово, что начнет дожидаться письма не раньше чем через неделю; она рассчитала, что потребуется не меньше семи-восьми дней, чтобы посылка дошла до Парижа и пришел ответ в неоккупированную зону. Но тщетно прождала она целый месяц. В ней нарастало раздражение, копился гнев, и она узнавала острый и горький вкус этого гнева, вкус ее юности; итак, Буссардели остались Буссарделями! Трагедия потрясла весь мир, а они как стояли, так и стоят на своем, ничто их не коснулось, по-прежнему барахтаются в мелких семейных раздорах эти поистине твердокаменные буржуа. О, это, конечно, тетя Эмма внушила им мысль не отвечать. Агнессе казалось, что она слышит ее голос, отделенный семьюстами километров оккупированной Франции, приглушенный тремя годами разлуки.