Золото партии. Историческая хроника   ::   Бунич Игорь

Но с его ближайшими сообщниками мы разберемся. Разбираться прошлось в смертельном клубке кремлевских интриг, где ничего нельзя было загадывать даже на половину дня. Казалось, что могущественные соперники из старой большевистской гвардии сотрут «недоучку-семинариста», как говаривал Троцкий, в пыль, да так, что о нем никто и не вспомнит. Теоретически так оно и должно было случиться, но на практике оказалось, что все они уже давно не бойцы. Не только от борьбы отвыкли, но даже и работать отучились. И в России оставаться не хотели, и в Европу ехать опасались. Не та стала Европа, которую они знали до первой мировой войны, совсем не та. Несладко бы им там пришлось с привычками, приобретенными за семь лет российского беспредела. Только Троцкий еще проявил какую-то твердость. Решил уехать. Устал от пустых дискуссий: кого следует уничтожить в первую очередь, а кого — затем. Следует ли бойцам трудармий что-то платить или просто держать на пайке? По ленинскому плану, предстояла такая долгая и кровавая работа, что дух захватывало, а сил уже не было. Лучше спокойно жить на Западе, тратя от души награбленные миллионы долларов.

Сталин только обрадовался подобным настроениям потенциально самого опасного соперника. Оформили ему высылку за границу за уклонение от генеральной линии партии и с удовольствием выпустили вместе со всем архивом.

Пусть себе тихо спокойно работает над теорией перманентной революции. Но глаз с него уже не спускали.