Золото партии. Историческая хроника   ::   Бунич Игорь

И вот эта самая номенклатура, для которой он, Сталин, сделал все, что было в его силах, стала мечтать о каких-то там «ленинских нормах».

Сколько волка ни корми!..

Он спустил на них своего кровожадного пса Ежова, дав своему «железному наркому» и его подручным вдоволь попить номенклатурной крови. Но ничего не получилось. Ежова тихо отстранили от всех должностей и так же тихо, без лишнего шума, расстреляли. Но всем бросилось в глаза, что ликвидация Ежова была осуществлена с какой-то непонятной мягкостью, совсем не в духе времени.

Можно сказать, с нежностью. Не было ни проклятий в газетах, ни всенародных митингов с требованиями «уничтожить гадину», ни процессов с признаниями, ни стандартных обвинений в стремлении к реставрации капитализма, ни даже обычного сообщения о расстреле. (Об этом стало известно лишь в 1988 году. А в те времена по линии НКВД было распущено два слуха о судьбе Ежова. Первый, что он сошел с ума, и сидит на цепи в сумасшедшем доме; и второй, что он повесился, нацепив на грудь табличку «Я — говно». Оба слуха замечательны, если вдуматься).

Более того, не было никаких, даже самых элементарных, репрессий в отношении родственников самого Ежова, что весьма странно, если сравнить с существовавшей практикой, когда, скажем, у маршала Тухачевского были арестованы и погибли не только все родственники, но даже и любовницы.