JК
За час до полуночи :: Хиггинс Джек
Страница: 138 из 200И сразу все понял, новот все-таки вляпался.
– Почему, Шон? – спросил я.
– Деньги неплохие. Да и других предложений не намечалось. – Он развел руками. – С годами меняешься, ты и сам это когда-нибудь поймешь. Начинаешь хвататься за соломинку, за всякие сомнительные дела, совершать неверные шаги. А все потому, что годы наваливаются на тебя, и вдруг оказывается, что ты больше не тянешь.
Неожиданно он задохнулся дымом и согнулся, забившись в кашле. Когда он начал судорожно хватать ртом воздух, я поддержал его, и он оперся на мою руку, отхаркивая кровь.
Спустя минуту Шон сумел успокоить дыхание и слабо улыбнулся.
– Все в порядке. – Бёрк слегка похлопал себя по груди. – Боюсь, что старые легкие тоже уже не тянут.
В этом умозаключении таился ответ на многие вопросы.
– Как далеко это зашло?
Он попытался улыбнуться, но не выдержал и грустно ответил:
– Довольно далеко.
Шон рассказал мне о своей болезни. Он страдал не раком, как я предположил, но чем-то не менее опасным. Его поразила весьма редкая хворь, которая постепенно охватывает весь организм и, дойдя до легких, начинает разъедать их, пытаясь его задушить. Болезнь неизлечима, и лекарства могли только оттянуть неизбежный конец.
Сказать, что я почувствовал себя виноватым перед ним, – ничего не сказать. У меня засосало в животе. Мне не было прощения.
– Почему, Шон? – спросил я.
– Деньги неплохие. Да и других предложений не намечалось. – Он развел руками. – С годами меняешься, ты и сам это когда-нибудь поймешь. Начинаешь хвататься за соломинку, за всякие сомнительные дела, совершать неверные шаги. А все потому, что годы наваливаются на тебя, и вдруг оказывается, что ты больше не тянешь.
Неожиданно он задохнулся дымом и согнулся, забившись в кашле. Когда он начал судорожно хватать ртом воздух, я поддержал его, и он оперся на мою руку, отхаркивая кровь.
Спустя минуту Шон сумел успокоить дыхание и слабо улыбнулся.
– Все в порядке. – Бёрк слегка похлопал себя по груди. – Боюсь, что старые легкие тоже уже не тянут.
В этом умозаключении таился ответ на многие вопросы.
– Как далеко это зашло?
Он попытался улыбнуться, но не выдержал и грустно ответил:
– Довольно далеко.
Шон рассказал мне о своей болезни. Он страдал не раком, как я предположил, но чем-то не менее опасным. Его поразила весьма редкая хворь, которая постепенно охватывает весь организм и, дойдя до легких, начинает разъедать их, пытаясь его задушить. Болезнь неизлечима, и лекарства могли только оттянуть неизбежный конец.
Сказать, что я почувствовал себя виноватым перед ним, – ничего не сказать. У меня засосало в животе. Мне не было прощения.