Заговор бумаг   ::   Лисс Дэвид

Я сочувствовал ей из-за того, что она лишена свободы, ноне мот пойти наперекор правилам, которые установил мой дядя.

— По собственному опыту могу сказать, что лондонское общество далеко не всегда гостеприимно в отношении людей нашей расы. Представьте, как бы вы себя чувствовали, если бы пришли в кафе и заговорили с молодой любезной дамой, с которой вам захотелось бы подружиться, а потом бы оказалось, что она презирает евреев?

— Я бы нашла менее нетерпимую подругу, — сказала она, махнув рукой, но я заметил по тому, как погрустнели ее глаза, что мой вопрос ее задел. — Знаете, кузен, я передумала. Пожалуй, я выпью вина.

— Если я налью вам вина, — спросил я, — будет ли это считаться работой в шабат и, следовательно, нарушением закона?

— Вы полагаете, что налить мне вина — работа? — спросила она.

— Сударыня, вы меня убедили. — Я встал и наполнил бокал, который медленно протянул ей, наблюдая, как ее тонкие пальчики старательно избегают соприкосновения с моей рукой.

— Скажите мне, — сказала она, сделав небольшой глоток, — что чувствует человек, вернувшийся в семью?

— Знаете, — сказал я со смехом, — я скорее пришел в гости, чем вернулся.

— Ваш дядя сказал, что вы восторженно молились сегодня утром.

Я вспомнил, как наблюдал за ней сквозь ажурную решетку.

— Вы тоже считаете, что я восторженно молился? — спросил я.

Мириам не поняла вопроса или сделала вид, что не поняла.