Заговор бумаг   ::   Лисс Дэвид

Я поклонился дяде, ответив формальной вежливостью на его искреннее великодушие. Но у меня не было никакого желания заниматься торговлей с турками в тюрбанах, и еще меньше мне хотелось играть роль моего покойного кузена.

На следующий день, когда я проснулся, мое тело иыло от побоев, под правым глазом набух кровоподтек. Я спустился вниз, но дядя уже ушел в пакгауз, поэтому я завтракал один с двумя дамами. Тетя спросила, не возобновил ли я выступлений на ринге. Мириам смотрела с подобием ужаса.

После завтрака я прошел за Мириам в гостиную, где она стала листать газету. Я почувствовал в ее манере холодность, что, вероятно, можно было бы сказать и обо мне. Я знал, что не имел права осуждать ее за то, что у нее был любовник, но я тем не менее осуждал. Думаю, я хотел, чтобы она сделала что-нибудь такое, отчего мое возмущение прошло бы или, наоборот, усилилось. Я твердо знал только, что любил ее и что ее интрижка с беспринципным мошенником доставляет мне страдания.

— Похоже, вы становитесь членом семьи по-настоящему, — сказала она.

— Дядя великодушно позволил мне пожить здесь, пока у меня трудные времена.

Она перевернула страницу.

— Он чрезвычайно великодушен. Я посмотрел на нее с удивлением:

— Мириам, я вас чем-то обидел? Она оторвалась от газеты.

— Вам знакомы правила вежливости?

Может быть, она узнала, что я следил за Делони? Но если бы она узнала, разве посмела бы смотреть мне в лицо? Вряд ли.

— Не думаю, сударыня.