Частный случай   ::   Слепухин Юрий Григорьевич

А вот как вы думаете — могла она эту вашу нерешительность, колебания ваши внутренние — ведь были же колебания, вы согласны? — могла она их истолковать как несформулированное, невысказанное согласие?

Кротов подумал, пожал плечами.

— Могла, пожалуй.

— Вот и я так думаю. Говоря иными словами, на публикацию повести вы почти согласились. Хотя и понимали, что на Западе история вашей непризнанной художницы будет обыграна в совершенно определенном смысле, как еще один пример отсутствия у нас «свободы творчества»…

— Да не думал я об этом! А получилось, конечно, нехорошо, что и говорить. Не знаю уж, в каком виде они передавали по радио «Чокнутую», но «Солдатушек» они же просто наизнанку вывернули, сделали сплошную антисоветчину! Я не слыхал, правда, но вот этот — Градский или как его там? — он такую нес ахинею! Да что я, псих, в самом-то деле, — послать рукопись на Запад, а копию принести вам сюда! Главное, смысл какой, не понимаю… Если им нужно было мое сотрудничество — это я могу понять, уже вот и псевдоним придумали, — то зачем же сразу меня и топить этими «Солдатушками»?

— Эх, Вадим Николаевич, — усмехнулся Ермолаев, — наивный вы человек. Сотрудничество ваше им нужно, как, я извиняюсь, прошлогодний снег. Вы что же думаете, мало у них там своей пишущей братии? Рассказ ваш видите как ловко обработали — сразу-то и не заметишь, что чужая рука прошлась. Они там, только мигни, такой антисоветчины насочиняют, что волосы дыбом, в этом плане вы их не переплюнете, как ни старайтесь.