Записки прокурора   ::   Безуглов Анатолий Алексеевич

Он даже удивлялся, почему Емельянова так болезненно реагировала на безобидную, по его мнению, шутку. Он считал, что после переходов, требующих от всех участников отряда много сил и напряжения, самая хорошая разрядка — весёлый, непринуждённый отдых.

На вопрос Лисикова, знал ли он о маршруте через жёлоб, Пуркач ответил:

— Первоначально мы выбрали другой путь. Я провёл по нему свою четвёрку. О маршруте через жёлоб я не знал. Его отыскала сама Емельянова, потому что там, где мы прошли, дорогу преградил камнепад.

И тут разговор зашёл о том, какое имело значение время дня для перехода через жёлоб.

Леонид Леонидович Пуркач утверждал:

— Я считаю, что тот самый жёлоб можно проходить в любое время дня и года. Местность не опасная для камнепада. Наличие одного камня ещё ничего не означает.

У меня возникло ощущение, что мы топчемся на одном месте. Получалась странная картина: Емельянова как будто бы сделала все, чтобы проход через жёлоб прошёл без осложнений. Макаров не мог ослушаться руководителя группы. А несчастье произошло. Кто же виноват?

Не за что было уцепиться. Макаров — крепкий, здоровый молодой человек, в своём уме, трезвый.

Что же произошло на самом деле? Наверное, все-таки эта видимая лёгкость и погубила его. Как бывает в жизни: опасность настораживает, заставляет собраться, напрячь внимание. А простое, нетрудное может усыпить бдительность. Я не находил другого объяснения случившемуся.

Некоторую дисгармонию внёс свидетель Лебедев.