Сын человеческий, с илюстрациями   ::   Мень Александр

Но ни раввины, ни большинство раннехристианских богословов не решались сделать этого последнего вывода. Между тем слова Христа (Мф 19,8) о Моисее, который дал правило о разводе, уступая “жестокосердию” людей, показывают, что Он подразумевал участие временных, частных соображений в составлении Торы. Иными словами, Библия по своему происхождению имеет двойственный богочеловеческий характер. Высший божественный Закон (любовь к Богу и человеку) и “комментарий к нему”, порожденный обстоятельствами времени, далеко не равноценны.

В согласии с Евангелием и ап.Павел говорит не столько об “отмене” прежних заповедей, сколько о переходе священной истории на новую ступень. Причем переход этот сохранил в целости единую ткань веры и Предания, единый путь Завета. начавшегося с Авраама. На каждом этапе становилось все яснее, что верность Закону не есть лишь соблюдение культового регламента, а выражение любви к Богу и человеку.

“Новый Завет, - говорил бл.Августин, - скрывается в Ветхом, Ветхий открывается в Новом” (На 1 Кор 6). Религия Библии, в отличие от большинства верований древнего мира, имеет характер динамического учения. Стержневой ее вектор нацелен на грядущее. Она вся в движении, в надежде, в ожидании прихода полного и совершенного Завета с Богом. Эта религия не умещается в границах одного народа, одной культуры. Родившись в изолированном от язычников очаге, она рано или поздно должна была выйти за его пределы, вопреки всем усилиям консерваторов.