Учение и ритуал высшей магии. Том 2   ::   Леви Элифас

Влияние человеческой воли и разума на операции природы, частично зависящее от ее работы, является, с другой стороны, фактом настолько реальным, что все серьезные алхимики преуспели пропорционально своим знаниям и своей вере, воплотив свою мысль в явлениях соединения, образования соли и замещения металлов.

Агриппа, который был высокоэрудированным и талантливым человеком, но плохим философом и скептиком, не мог переступить границы металлического анализа и синтеза. Эттейла, застенчивый, темный, фантазирующий, но упорный каббалист, воспроизвел в алхимии эксцентричность своего неправильно толкуемого и увечного Таро. Металлы в его тиглях приняли необычные формы, возбудившие любопытство всего Парижа, но не принесли больше прибыли, чем плата его посетителей. Темный подручный кузнеца нашего времени, который умер в безумии, бедный Луи Камбриель, на самом деле исцелял своих соседей, на глазах у всех прихожан он вернул к жизни кузнеца, который был его другом. Для него работа с металлами принимала наиболее невообразимые и явно алогичные формы. Однажды он созерцал фигуру Самого Господа в своем тигле, раскаленное как солнце, прозрачное как кристалл, его тело состояло из треугольных скоплений, которые Кабриэль наивно сравнил с количеством крошечных груш.