Завтра в России   ::   Тополь Эдуард

Именно потому партии надо покаяться и через это —очиститься! — закончил он с болью.

— Хорошо, — сказал Кольцов, ища новый подход к этому типу. Он уже принял решение. — Я обещаю: через год-два мы вернемся к теме террора. И вам не придется стрелять в меня или в Горячева, чтобы высказать свою позицию…

Ясногоров устало поднялся. Саркастическая усмешка искривила его губы — мол, сколько раз мы уже слышали это «подождите», «ще не время», «народ не готов»!… Но не это взорвало Кольцова. А то, что этот мальчишка, этот сопляк вдруг двинулся к выходу именно тогда, когда он, Кольцов, решил оставить его на посту Председателя Трибунала. Подал заявление, как клерку, и — пошел!

— Слушайте, вы! — почти крикнул Кольцов и пальцем показал Ясногорову обратно на кресло. — Сядьте! Это ЦК, а не школа! Садитесь! И скажите мне вот что. Если мы уж такие чистые и новые коммунисты, то как насчет того, чтобы отдать власть? Вообще! А? Ведь она добыта нечестно — террором! И держится на терроре, да? Так, может, коммунистам уйти от власти? Освободить Кремль? — он сам не понимал, что с ним такое, почему он так сорвался. Или вся эта неделя с момента выстрела в Горячева была одной напряженной струной, и теперь эта струна лопнула на этом мальчишке? — Ну! Отвечайте?!

— Я думаю… — ответил Ясногоров стоя.

— И что же? — победно усмехнулся Кольцов, чуть остывая.

— Я думаю, это было бы самое правильное. Для партии. Но вы этого никогда не сделаете.

— А вы бы сделали — на моем месте, да? — уже успокаивался Кольцов.