Заратустра: Танцующий Бог   ::   Ошо

Не означает ли это: унизиться, чтобы причинить боль высокомерию своему?

Или это значит: расстаться с нашим делом, когда празднует оно победу? Или подняться на высокую гору, чтобы искусить искусителя?

Или это значит: любить тех, кто нас презирает, и протянуть руку призраку, который стремится запугать нас?

Все это, все самое трудное берет на себя выносливый дух: подобно навьюченному тяжелой поклажей верблюду, спешащему в пустыню, торопится в свою пустыню и он.

Низшее состояние сознания знает лишь жизнь пустыни — где ничего не растет, ничто не зеленеет, где не цветут цветы, где все мертво и, насколько хватает взгляда, это — бесконечное кладбище.

Но там, в безлюдной пустыне, свершается второе превращение: там львом становится дух. Даже в жизни того, кто бредет наощупь во тьме и бессознательности, бывают моменты, когда какое-нибудь событие, словно молния, пробуждает его, и верблюд перестает быть верблюдом: происходит превращение, преображение.

Гаутама Будда оставил свое царство в двадцать девять лет по этой причине: внезапная молния, и верблюд превращается во льва.

Когда он родился, призвали всех великих астрологов царства, потому что он был единственным сыном великого императора, и родился он, когда император был стар. Всю свою жизнь он молился, всю свою жизнь он желал иметь ребенка; а иначе кто бы стал его наследником? Всю жизнь он сражался, захватывал земли и создавал обширную империю. Для кого? Рождение Гаутамы Будды было великой радостью, и он хотел знать во всех подробностях будущее этого ребенка. Во дворце собрались все великие астрологи. Они совещались несколько часов, и царь вновь и вновь спрашивал: «Что вы решили? Почему вы говорите так долго?»

Наконец, самый молодой... Потому что все старые были в большом замешательстве. «Что сказать?» Положение было таково... все они придерживались одного мнения.