Жаркий июль   ::   Самбук Ростислав Феодосьевич

Как его? Василь? Вася с чёлкой вылёживался тут, в этой комнате, под ромашками…

А другой — шутник! Ничего себе шутка: убили человека, продали его машину, несколько человек обвели вокруг пальца…

Я обозлился, но ничем не проявил своего состояния. Все равно в самые ближайшие дни отыграемся.

Распрощался с Надией Федоровной и поехал в прокуратуру.

Дробаха, слушая меня, дышал на кончики пальцев и даже вертелся на стуле.

— Ну и молодец! — сказал он. — Ну и счастливчик! Баловень судьбы вы, Хаблак, не иначе. Счастливчик в капитанских погонах, ей-богу, с вами не соскучишься.

Я подумал, что оно, конечно, лучше сидеть в кабинете и потом не жалеть эпитетов, нежели крутиться по радиомастерским и магазинам, но тут же пригасил эту мысль как недостойную: служим одному делу, и неизвестно ещё, как все это обернётся.

Так, в конце концов, и случилось: нам с Дробахой пришлось ещё хорошенько потрудиться, пока поставили последнюю точку в этом деле, но тогда я был переполнен оптимизмом, кстати, так же, как и следователь. А он, ещё раз подышав на пальцы и потерев ладони, предложил:

— Вечером на поезд, завтра утром в Кривом Роге, согласны?

Я покрутил головой: целую ночь тратить на поезд, когда вечером мы с Мариной можем пойти в кино.

— Самолёт! — возразил я. — Я уже узнал, завтра в восемь пятнадцать рейс, и через час будем на месте.

Должно быть, Дробаха не был восхищён моим предложением, оно и верно: в вагоне спокойнее — пей чай, смотри в окно, отсыпайся под стук колёс, но сегодня я был на коне, и ему пришлось смириться.