Критикон   ::   Грасиан Бальтасар

Во многих людях глупость сама себя выдает, они даже не знают, что не знают, они не понимают, что не понимают.

Андренио, видимо, был чужд этой всеобщей глупости, ибо на вопрос любознательной Артемии отвечал так:

– Средь множества чудес, меня поразивших, средь всевозможных красот, в тот день увиденных, больше всего мне понравился (говорю это с опаской, но искренне) я сам – чем лучше я узнавал себя, тем сильней восхищался.

– Это я и хотела от тебя услышать, – похвалила Артемия, – то же самое отметил и августейший учитель [116] , сказав, что среди всех чудес, сотворенных для человека, величайшее чудо – сам человек. Ту же мысль обобщил князь философов [117] в своей мудрой максиме – всегда более ценно то, для чего создается нечто ценное. То есть, ежели драгоценные камни, прекрасные цветы и яркие звезды были созданы для человека, стало быть, человек, для кого все сие предназначено, превосходит их: он – самое высокородное существо на земле, монарх в великом чертоге мирозданья, ему дано владение землей и упование на Небо, он слуга бога, создан богом и для бога.

– Вначале, – продолжал Андренио, – я едва представлял себе свой облик, но, когда оказался на свету и, волею случая смог созерцать свое отражение в источнике, когда я понял, что это я сам, а не кто-то другой, изумлению и радости не было предела: я глядел и не мог наглядеться, не по глупости, а стараясь понять. Первое, что я заметил, было правильное строение тела, не искривленного ни в одну сторону.