JК
Лецзы (перевод Л.Д. Позднеевой) :: Ле-цзы
Страница: 10 из 185«В старости [остался] без жены и сыновей, а смертный час уж близится!» — этому я и радуюсь.
— Как можете вы радоваться смерти? — спросил Цзыгун. — [Ведь] смерти люди боятся, а долголетию радуются.
— Смерть и жизнь подобны возвращению и отправлению {53} . Откуда мне знать, что, умерев в этом [случае], не родишься в другом [случае]? Ведь я знаю [только], что они [жизнь и смерть] не походят друг на друга. Откуда мне знать, не заблуждается ли тот, кто добивается жизни? Откуда мне также знать, не будет ли моя нынешняя смерть лучше, чем прошедшая жизнь? — Таков был ответ Подобного Лесу.
Цзыгун выслушал его, но не понял. Вернулся и сообщил [обо всем] учителю.
— Я знал, что с ним следует поговорить, — сказал учитель. — Так и оказалось. Он обрел [мудрость], но не до конца.
Цзыгун устал учиться и сказал Конфуцию:
— Хочу отдохнуть.
— В жизни нет отдыха, — ответил Конфуций.
— Значит [мне], Сы, негде отдохнуть?
— Есть где. Взгляни вот туда и узнай, где найдешь отдых. И простор и высота! И могильный курган! И заклание скота! И жертвенный треножник!
— Как величественна смерть! — воскликнул Цзыгун. — Для благородного мужа — отдых, для ничтожного человека — падение ниц.
— Ты познал ее, Сы! Всем людям понятна радость жизни, но не всем — горечь жизни; всем понятна усталость старости, но не всем — отдых в старости; всем понятен страх перед смертью, но не всем — покой смерти {54} .
Яньцзы сказал:
— Как прекрасна была смерть для древних! Для достойных {55} она — отдых, для недостойных — падение ниц.
— Как можете вы радоваться смерти? — спросил Цзыгун. — [Ведь] смерти люди боятся, а долголетию радуются.
— Смерть и жизнь подобны возвращению и отправлению {53} . Откуда мне знать, что, умерев в этом [случае], не родишься в другом [случае]? Ведь я знаю [только], что они [жизнь и смерть] не походят друг на друга. Откуда мне знать, не заблуждается ли тот, кто добивается жизни? Откуда мне также знать, не будет ли моя нынешняя смерть лучше, чем прошедшая жизнь? — Таков был ответ Подобного Лесу.
Цзыгун выслушал его, но не понял. Вернулся и сообщил [обо всем] учителю.
— Я знал, что с ним следует поговорить, — сказал учитель. — Так и оказалось. Он обрел [мудрость], но не до конца.
Цзыгун устал учиться и сказал Конфуцию:
— Хочу отдохнуть.
— В жизни нет отдыха, — ответил Конфуций.
— Значит [мне], Сы, негде отдохнуть?
— Есть где. Взгляни вот туда и узнай, где найдешь отдых. И простор и высота! И могильный курган! И заклание скота! И жертвенный треножник!
— Как величественна смерть! — воскликнул Цзыгун. — Для благородного мужа — отдых, для ничтожного человека — падение ниц.
— Ты познал ее, Сы! Всем людям понятна радость жизни, но не всем — горечь жизни; всем понятна усталость старости, но не всем — отдых в старости; всем понятен страх перед смертью, но не всем — покой смерти {54} .
Яньцзы сказал:
— Как прекрасна была смерть для древних! Для достойных {55} она — отдых, для недостойных — падение ниц.