Жена по заказу   ::   Драбкина Алла

Как же и чем она жила, если так мертво выглядела в итоге этой жизни? Бедная Гнилова.

– Наверное, я кажусь вам Собакевичем? – сказал Нефедов.

– Я сама себе кажусь Собакевичем, – вполне искренне ответила я, умолчав, однако, о том, что ему как-то не с руки высмеивать своих коммерчески выгодных писак, которых он приводил мне в пример. Не могу себе представить, чтобы старик Семенов вот так издевался за спиной ненавистных ему идеологически выдержанных авторов, которых должен был печатать. Он молчал даже не из страха перед ними, а из стыда за свою беспомощность.

А ведь Семенов не мог печатать то, что хотел. Все понимали, что в некоторых случаях он имел право на ненависть и отвращение, однако он молчал о своей ненависти, раз уж не мог помешать порядку вещей. А ведь и тогда была масса прожженно-циничных редакторов, которые, печатая, презирали и высмеивали, прогибаясь и угодничая при этом.

– А вот наш классик Петров… – ухмыльнулся Нефедов.

«Классика» Петрова я читала, не догадываясь, что это Саша Петров, тот самый, которому я давала рекомендацию в Союз писателей и с которым в общем-то дружила. Талант его никуда не делся и сейчас, он писал вполне приличные детективы, по-прежнему заботясь о том, чтоб сочинения его имели смысл и толк.

– А чем вам не угодил Петров? – спросила я.

– Ленивый совок, который ценит каждое свое слово.

– Ну, конечно, не разводит копеечную историю на тысячу авторских листов, как это у вас теперь принято.

– Так вы считаете, что он действительно умеет писать?

– Да.