JК
Рассказы Ляо Чжая о необычайном :: Сунлин Пу
Страница: 188 из 513Царь велел сосчитать, сколько он за свою жизнь получил золота и денег от продажи чинов и своего имени, за нарушение закона, грубое присвоение имущества и так далее. Сейчас же явился бородатый человек с планками и счетами в руке.
– Три миллиона двести десять тысяч, – доложил он.
– Если он все это накопил, – сказал, царь, – велим ему это выпить!
Тут быстро стали набирать золото и деньги и громоздить их в кучу. Получилось что-то вроде холма или даже горы. Затем стали мало-помалу бросать все это в железный котел и расплавлять на сильном огне. Потом несколько чертей-подручных стали поочередно вливать ему расплавленное ложкой в рот. Полилось по щекам – кожа воняла и трескалась; вошло в горло; внутренности закипели, забурлили. Пока был жив, Цзэн все тужил, что этих самых вещей у него было мало, а теперь, наоборот, так скорбел, что их много! Целые полдня продолжалось дело, и только тогда все, что было положено, вошло.
Царь велел теперь тащить его в Ганьчжоу и сделать женщиной. И вот, пройдя несколько шагов, Цзэн видит на подставке железную перекладину, в несколько футов обхватом, к которой привязано какое-то огромное колесо, не счесть даже, сколько сотен и тысяч верст в окружности. Оно все в пламени, которое так и родит пятицветную радугу, а свет сияет в тучи и небо. Черт ударил Цзэна, веля войти в колесо, и только что он, закрыв глаза, вскочил, как колесо тут же под его ногами завертелось, и ему показалось, что он как будто стремглав падает. Затем во всем его теле родилась какая-то прохлада.
– Три миллиона двести десять тысяч, – доложил он.
– Если он все это накопил, – сказал, царь, – велим ему это выпить!
Тут быстро стали набирать золото и деньги и громоздить их в кучу. Получилось что-то вроде холма или даже горы. Затем стали мало-помалу бросать все это в железный котел и расплавлять на сильном огне. Потом несколько чертей-подручных стали поочередно вливать ему расплавленное ложкой в рот. Полилось по щекам – кожа воняла и трескалась; вошло в горло; внутренности закипели, забурлили. Пока был жив, Цзэн все тужил, что этих самых вещей у него было мало, а теперь, наоборот, так скорбел, что их много! Целые полдня продолжалось дело, и только тогда все, что было положено, вошло.
Царь велел теперь тащить его в Ганьчжоу и сделать женщиной. И вот, пройдя несколько шагов, Цзэн видит на подставке железную перекладину, в несколько футов обхватом, к которой привязано какое-то огромное колесо, не счесть даже, сколько сотен и тысяч верст в окружности. Оно все в пламени, которое так и родит пятицветную радугу, а свет сияет в тучи и небо. Черт ударил Цзэна, веля войти в колесо, и только что он, закрыв глаза, вскочил, как колесо тут же под его ногами завертелось, и ему показалось, что он как будто стремглав падает. Затем во всем его теле родилась какая-то прохлада.