Альтернатива (Весна 1941)   ::   Семенов Юлиан

Впрочем, у себя на родине они тоже испытывают гипертрофированное почтение к иностранцам. Если вы хотите вкусно поесть в московском или петербургском ресторанах, никогда не говорите по-русски. Обязательно на своем языке. Но вот если вы поблагодарите русского после вкусного обеда или скажете ему: «Как вы поживаете?» — но обязательно с акцентом, — он будет в восторге... Что делать — каждая нация имеет свои странности. Я думаю, что русская эмиграция пойдет на контакты с немецким инженером Зонненброком, который к тому же что-то понимает по-славянски. Причем начинать разговоры с подобранными кандидатами Зонненброк станет с вопроса: «Чем можно помочь русским изгнанникам? Какая форма материальной, то есть финансовой, и духовной помощи необходима сейчас исстрадавшимся эмигрантам?» Слух о таком немце разнесется немедленно. И мы сможем, как химики по лакмусовой бумаге, определить, кто из эмигрантов станет помогать нам в будущем, а кто окажется нашим противником.

– Зачем они нам? — поморщился Штирлиц. — Мы же едем не в связи с кампанией против Москвы...

– Вы так думаете? — улыбнулся Веезенмайер. — А каковы соображения нашего дорогого Дица?

– Я думаю, что вы правы, штандартенфюрер... Не считайте, что я так говорю из желания угодить вам... Просто ваша мысль кажется мне очень ловкой.

– Ловкой? — Веезенмайер снова улыбнулся своей обезоруживающей, внезапной улыбкой...

– Нет, я хотел сказать — умной.

– А почему? «Ловкой» — это, пожалуй, точнее, чем «умной», — заметил Веезенмайер.