JК
Альтернатива (Весна 1941) :: Семенов Юлиан
Страница: 545 из 586Полиция учит многому: она учит осмотрительности, хитрости, анализу, умению расчленять человека на составные части, выделяя в отдельные папочки зло в нем, добро, увлечения, слабости. Она многому учит, а научив, убивает веру. Я только одному человеку на свете верю — тебе. Поэтому я и ухожу с тобой. Убегаю... С тобой... Понимаешь?
...Рядом с Родыгиным сидел невысокого роста, очень дорого одетый человек, и сразу было видно, что он привык так одеваться, и привык к тому, чтобы вокруг него вились официанты, и привык встречать в таких дорогих загородных ресторанах своих гостей — сдержанным кивком головы и молчаливым предложением занять место за столом.
– Господин Абдулла, господин Везич, — познакомил их Родыгин.
Везич и Абдулла цепко приглядывались друг к другу.
– На каком языке вы предпочитаете говорить? — спросил Родыгин. — Господин Абдулла — мусульманин, он не знает сербскохорватского.
– Сербскохорватского, — усмехнувшись, повторил Везич, — я бы на вашем месте — в Загребе, во всяком случае — не обозначал таким образом наш язык... Или бы поменял местами... Я готов говорить на немецком или английском.
– Французский вас не устроит? — с явным сербским акцентом спросил Абдулла. — Немецкий и английский несколько сковывают меня. Моя стихия — латинские языки. Но, впрочем, я готов беседовать с вами на английском.
– Времени у меня в обрез, — сказал Везич. — Я уезжаю, — пояснил он, заметив вопросительный взгляд Родыгина. — Да, да, бегу. Но я обещал прийти и пришел.
...Рядом с Родыгиным сидел невысокого роста, очень дорого одетый человек, и сразу было видно, что он привык так одеваться, и привык к тому, чтобы вокруг него вились официанты, и привык встречать в таких дорогих загородных ресторанах своих гостей — сдержанным кивком головы и молчаливым предложением занять место за столом.
– Господин Абдулла, господин Везич, — познакомил их Родыгин.
Везич и Абдулла цепко приглядывались друг к другу.
– На каком языке вы предпочитаете говорить? — спросил Родыгин. — Господин Абдулла — мусульманин, он не знает сербскохорватского.
– Сербскохорватского, — усмехнувшись, повторил Везич, — я бы на вашем месте — в Загребе, во всяком случае — не обозначал таким образом наш язык... Или бы поменял местами... Я готов говорить на немецком или английском.
– Французский вас не устроит? — с явным сербским акцентом спросил Абдулла. — Немецкий и английский несколько сковывают меня. Моя стихия — латинские языки. Но, впрочем, я готов беседовать с вами на английском.
– Времени у меня в обрез, — сказал Везич. — Я уезжаю, — пояснил он, заметив вопросительный взгляд Родыгина. — Да, да, бегу. Но я обещал прийти и пришел.