Бог - император Дюны   ::   Херберт Фрэнк

Ее рот, изогнутый, как у древней гречанки, сотворен произносить дельфийские пророчества, но не по ней – пророческие напевы. Она вся целиком отдана жизни, распахнута как бутон, постепенно разворачивающий благоуханное цветение каждого лепестка.

– Почему Ты на меня так смотришь? – спросила она.

– Я упиваюсь твоей любовью.

– Любовь, да, – она улыбнулась. – Ты знаешь, раз уж нам нельзя слить в любви нашу плоть, нам надо слить в любви наши души, сольешься ли Ты со мной в такой любви, Лито?

Он был изумлен.

– Ты спрашиваешь о моей душе?

– Тебя ведь наверняка спрашивали и другие.

– Моя душа переваривает свой жизненный опыт, и ничего более, – коротко ответил он.

– Разве я у Тебя спросила слишком о многом? – спросила она.

– Я думаю, ты просто не можешь спросить меня слишком о многом.

– Тогда, уповая на нашу любовь, я выскажу несогласие с Тобой. Мой дядя Молки рассказывал о Твоей душе.

Лито вдруг понял, что не способен ответить Хви. Она восприняла его молчание как приглашение продолжать.

– Он говорил, что Ты – величайший художник в анализе своей души, прежде всего.

– Но твой дядя Молки отрицал, что у него самого есть душа!

Она услышала резкость в его голосе, но это ее не отпугнуло.

– И все же, по-моему, он был прав. Ты – гений души, великолепный гений.

– При чем тут великолепие? Нужно лишь уметь тяжело и упорно тащиться сквозь долгий срок, – ответил он.