Человек в пейзаже   ::   Битов Андрей

Я посмотрел в небо:оно было ясным.

- Тучи им удавались, Поле, а не лес. Поле - это уже море. Чистое небо им не удавалось. - Он повторил мой взгляд в небо. - А тучи, блики, отражения... Оправданный абстракционизм. - Он поджал губы. Самовыражение... - Похоже, он презирал "самовыражение"... - Нет, вида никто не написал! То, что им удавалось в какой-то степени, есть не вид, а состояние.

- Импрессионизм? - проявил я догадливость.

- Если хотите. Преддверия, предчувствия... Пред-верие в лучшем случае. Но они считали себя объективными, то есть это мы их считаем реалистами... То есть я хочу сказать, что они всегда оправдывались. Оправдывались, что так бывает, оправдывались реальностью опыта, пусть самой мимолетной. Их всех побеждала фотография, и они с нею боролись.

- Ну, качественную разницу между живописью и фотографией и я знаю, несколько обиделся я.

- Знаете? Ну-ну... А я и не ругал фотографию. Это вам показалось. У фотографии заслуга перед живописью первостепенная!

- Какая же? - спросил я, как бы снисходя к его ортодоксальности.

- Прямая. Она обозначила, чем живописи заниматься не следует. Раз этого же можно достичь механически, аппаратом. Именно она породила импрессионистов.

- От противного? - догадался я.

- От очень противного. Фазан - отдельно, сазан - отдельно, как говорил один замечательный грузинский художник, Сезанн - отдельно... - И облачко восхищения и скорби подернуло его чело.

- Что же нам породило кино? - усмехнулся я.