JК
Еретики Дюны :: Херберт Фрэнк
Страница: 219 из 702Она на самом деле не понимает наших отношений…
– Каковы наши отношения?
– Ты командуешь, я подчиняюсь.
Тараза поглядела на него поверх края своего стакана. Поставив стакан, она произнесла:
– Да, ты никогда по-настоящему не был еретиком, Майлз. Может быть… Однажды…
Он быстро заговорил, чтобы отвлечь Таразу от таких мыслей.
– Димела считает, что долгое употребление меланжа делает многих людей похожими на вас.
– Вот как? Разве не странно, Майлз, что у нашего гериатрического зелья так много побочных эффектов?
– Я не нахожу это странным.
– Нет, разумеется, ты не счел бы это странным, – она допила свой стакан и отставила его в сторону. – Я сейчас говорю о том, что очень длинная жизнь приводила некоторых людей, тебя особенно, к доскональному знанию человеческой природы.
– Мы живем дольше и наблюдаем больше, – заметил он.
– Я не думаю, что это настолько просто. Некоторые люди никогда ничего не наблюдают. Жизнь для них просто происходит. Они живут, цепляясь за косность своего существования, отвергая с гневом и возмущением все, что может возвысить их над этой ложной безмятежностью.
– Я никогда не был в состоянии вывести приемлемый баланс всех «за» и «против» спайса, – сказал он, имея в виду обычный для ментата процесс сортировки данных.
Тараза кивнула. Явно, она сталкивалась с той же трудностью.
– Мы, Сестры, более склонны двигаться в одной колее, чем ментаты, – сказала она.
– Каковы наши отношения?
– Ты командуешь, я подчиняюсь.
Тараза поглядела на него поверх края своего стакана. Поставив стакан, она произнесла:
– Да, ты никогда по-настоящему не был еретиком, Майлз. Может быть… Однажды…
Он быстро заговорил, чтобы отвлечь Таразу от таких мыслей.
– Димела считает, что долгое употребление меланжа делает многих людей похожими на вас.
– Вот как? Разве не странно, Майлз, что у нашего гериатрического зелья так много побочных эффектов?
– Я не нахожу это странным.
– Нет, разумеется, ты не счел бы это странным, – она допила свой стакан и отставила его в сторону. – Я сейчас говорю о том, что очень длинная жизнь приводила некоторых людей, тебя особенно, к доскональному знанию человеческой природы.
– Мы живем дольше и наблюдаем больше, – заметил он.
– Я не думаю, что это настолько просто. Некоторые люди никогда ничего не наблюдают. Жизнь для них просто происходит. Они живут, цепляясь за косность своего существования, отвергая с гневом и возмущением все, что может возвысить их над этой ложной безмятежностью.
– Я никогда не был в состоянии вывести приемлемый баланс всех «за» и «против» спайса, – сказал он, имея в виду обычный для ментата процесс сортировки данных.
Тараза кивнула. Явно, она сталкивалась с той же трудностью.
– Мы, Сестры, более склонны двигаться в одной колее, чем ментаты, – сказала она.