Еретики Дюны   ::   Херберт Фрэнк

Это странно смешивается с подспудным благоговением от того, что находится на Ракисе. Катализатор всего, несомненно, его ярость на то, что здесь правят очевидные дураки.

Одраде вернулась из комнаты встреч и остановилась возле Таразы.

– Я крайне обеспокоена докладами о Гамму, – сказала Тараза. – Есть у тебя что-нибудь новенькое?

– Нет. По всей видимости, там до сих пор царит хаос.

– Скажи мне, Дар, что, по-твоему, нам следует делать?

– Я все время вспоминаю слова Тирана, сказанные Ченоэ: «Бене Джессерит так близок тому, чем ему следует быть, и все же так от этого далек.

Тараза показала на открытую пустыню за кванатом городамузея.

– Он все еще там. Дар. Я в этом уверена, – Тараза повернулась лицом к Одраде. – И Шиэна разговаривает с Ним.

– Он так часто лгал, – сказала Одраде.

– Но он не лгал насчет своего перевоплощения. Вспомни, что он сказал: «Всякая произошедшая от меня часть унесет частицу моего самосознания, запертую внутри нее, затерянную и беспомощную, жемчужинку моего „я“, слепо движущуюся по песку, пойманную в бесконечный сон».

– Ты возлагаешь огромную часть своей веры на силу этого сна, – сказала Одраде.

– Мы должны разоблачить замысел Тирана. До конца!

Одраде вздохнула, но не заговорила.

– Никогда не недооценивай силу идеи, – сказала Тараза. – Атридесы всегда были правителями-философами. Философия всегда опасна, потому что способствует рождению новых идей.

И опять-таки Одраде не ответила.