JК
И на пороге бывают гости :: Тучков Владимир
Страница: 56 из 225Потому что те муки, которые ей предстояло пережить здесь и сейчас, не шли в сравнение с тем, что ожидало бы её в будущем, если б он дрогнул и ушел. На этом месте образовалась бы меланома. Потом пошли бы метастазы. Долгое и мучительное умирание.
Поэтому теперь он уже был милосердным посланником.
Однако все же ещё поиграл немного.
– Слушай меня внимательно, – сказал он, глядя сквозь прорези маски в её расширенные зрачки. – Ты меня понимаешь? Если понимаешь, то поморгай глазами. – Она была уже полностью парализована.
Повторять пришлось трижды. Лишь тогда моргнула.
– Если я угадаю, как тебя зовут, то ничего не сделаю и отпущу. Поняла?
Сразу же заморгала.
– Если назову твое имя, то моргай. Элеонора?.. Агриппина?.. Козетта?.. Берта?.. Фёкла?.. Изольда?
И тут она начала моргать. Маньяку даже показалось, что радостно.
– Врешь, сука! – закричал он яростно и набросился на нее…
Метрах в пятидесяти показалась процессия. Унылая, под стать погоде. Четверо парней несли простой черный гроб, украшенный по периметру штампованными жестяными листиками. «Дубовыми». Сзади шла, судя по всему, мать в черном платочке, сгорбленная пока ещё не годами, а всего лишь горем. Рядом с ней – беленький мальчик лет восьми с напуганными глазами. Чуть сзади – муж с опущенной головой. С лицом, опухшим скорее всего не от слез, а от водки. Тут же была и сестра… Да, именно сестра, Маньяк уловил значительное сходство.
Поэтому теперь он уже был милосердным посланником.
Однако все же ещё поиграл немного.
– Слушай меня внимательно, – сказал он, глядя сквозь прорези маски в её расширенные зрачки. – Ты меня понимаешь? Если понимаешь, то поморгай глазами. – Она была уже полностью парализована.
Повторять пришлось трижды. Лишь тогда моргнула.
– Если я угадаю, как тебя зовут, то ничего не сделаю и отпущу. Поняла?
Сразу же заморгала.
– Если назову твое имя, то моргай. Элеонора?.. Агриппина?.. Козетта?.. Берта?.. Фёкла?.. Изольда?
И тут она начала моргать. Маньяку даже показалось, что радостно.
– Врешь, сука! – закричал он яростно и набросился на нее…
Метрах в пятидесяти показалась процессия. Унылая, под стать погоде. Четверо парней несли простой черный гроб, украшенный по периметру штампованными жестяными листиками. «Дубовыми». Сзади шла, судя по всему, мать в черном платочке, сгорбленная пока ещё не годами, а всего лишь горем. Рядом с ней – беленький мальчик лет восьми с напуганными глазами. Чуть сзади – муж с опущенной головой. С лицом, опухшим скорее всего не от слез, а от водки. Тут же была и сестра… Да, именно сестра, Маньяк уловил значительное сходство.