Нищие   ::   Романов Сергей

И только он, Яхтсмен, хотел предложить ему перейти в свою команду, как Юрайт, не дожидаясь этого вопроса, сам ответил, что принадлежит другой команде и, сколько бы его ни били, о предательстве не помышляет. И ведь вычислил, сучонок, даже то, что после этого ответа Яхтсмен отдаст команду своим ребяткам, чтобы те поучили Юрайта уму-разуму и рассказали путем пинков и зуботычин, как нужно разговаривать с ним, Яхтсменом. Его уже выводили под руки, а он обернулся и рассмеялся прямо в лицо Яхтсмену. Нет, если бы не вмешательство Афинской, то Яхтсмен заставил бы этого вояку-засранца работать в его команде. Он даже знал, что если бы Юрайт согласился на его предложение, то уже через месяц-другой, после всесторонней проверки, был бы его правой рукой. С одним лишь мог согласиться Яхтсмен: Юрайт по уму и сообразительности был достоин своей учительницы - госпожи Афинской. * Вот что, дочка, - сказал Яхтсмен рыжеволосой девчонке, ожидавшей приговора. - Если хочешь остаться честной и живой, линяй как можно быстрее в свою Хохляндию. Одно могу тебе сказать - в серьезную ты передрягу попала. Чернота, проводи её и тащи вторую.

Вторая монашка была лет на тридцать старше рыжеволосой. Родом из Молдовы. Наняли на работу её на Павелецком вокзале. Там она, на Садовом, и работала в пробках. Деньги из ящиков вытаскивал у них цыган, который появлялся около 18 часов вечера. Вся процедура сборов и расчетов у него занимала три-четыре минуты, после чего он незаметно исчезал в неизвестном направлении. Правда, всем без исключения платил по пятьдесят тысяч.