Нищие   ::   Романов Сергей

* Послушай, Таня, ты по-прежнему проводишь свои утренние планерки в десять часов? * Ты же знаешь, я редкоменяю свои традиции.

Он довольно хмыкнул, поставил коньяк и стопки на столик, посмотрел на свою гостью и его словно дернуло электрическим током.

Она в коротком обтягивающем черном платье сидела в кожаном кресле. Положив ногу на ногу, кулачком подпирала щеку и улыбалась ему. Он помнил эту улыбку. Он никогда её не забывал. Так она улыбалась, когда они путешествовали на яхте по Волге. Она ставила соломенное кресло рядом со штурвалам и, подперев щеку пальчиком, смотрела на него и улыбалась. В такие минуты он очень желал её. Они становились на якорь, и он уносил её в маленькую, но уютную каюту.

И теперь, как будто и не было долгих лет вражды и разлуки, она сидела перед ним в эротичной позе и улыбалась. Он разлил по стопкам коньяк: * Может быть, бросим якорь, Танюша?

Она подняла стопку и прищурилась: * Сейчас, на время? Или в порту, и надолго?

Яхтсмена, словно обдало жаром: * Ты опять начинаешь мной жонглировать и издеваться? * Нет, - она вдруг стала серьезной. - Я устала быть мужиком без нервов, Паша. Я хочу быть женщиной. Мне уже тридцать четыре.

Он взял свою стопку, подошел к её креслу, опустился на колени и прижался головой к её ноге. * Я не знаю, когда ты шутишь, а когда бываешь искренней.

Она запустила пальцы в его волосы и отпила немного из стопки: * И это расстилается передо мной беспощадный бандит и отъявленный сутенер... * Таня, - посмотрел он на неё с укором снизу вверх, - ты вошла в новую роль? * Да роль-то, Паша, из довольно-таки старог