JК
12 ульев, или Легенда о Тампуке :: Тихомиров Валерий
Страница: 118 из 415Обращаясь к знакомому силуэту с ведром и шваброй, Файнберг спросил полуутвердительным шепотом:
— Он?
Сопоставив покачивания доктора с нелепым вопросом и плывущим по палате отчетливым ароматом свежего перегара, Ираида Павловна поняла: «Нажрался!» Тяжелая ночь заканчивалась появлением пьяного хирурга. «Не соображает, какая палата — женская или мужская», — решила санитарка.
— Он! — прошептала она как можно язвительнее.
— Отлично! — тихо обрадовался Виктор Робертович.
— "Алкаш и педераст!" — брезгливо подумала Ираида Павловна.
— Вывозим? — нерешительно спросил он.
— Без меня, — это был даже не шепот, а ехидное шипение.
В нем содержалась ненависть ко всем выпивающим мужчинам больницы, города, а может быть, и всей планеты. Очевидно, доктора проняло, несмотря на предпохмельное состояние. Он не стал настаивать, кивнув:
— Понимаю.
Дабы поторопить события, она внушительно произнесла:
— Тут еще надо убрать, — подразумевая, что для этого, неплохо бы кое-кому побыстрей освободить палату:
От подобного хладнокровия Файнберг, как раз размышлявший об охранниках у двери, попросту оторопел. Богатое воображение тут же подсказало, какого рода предстоит уборка.
— Ага, — прошептал профессор, толкнулся спиной в дверь и приступил к эвакуации. — Встретимся, как условлено... если что.
Последние слова привели Ираиду Павловну в полное замешательство. Бедная женщина тихо охнула, пытаясь вспомнить, с кем, о чем и когда успела условиться.
Виктор Робертович попятился в коридор, выволакивая за собой каталку. Но та зацепилась за что-то, никак не желая отправляться в опасное путешествие. В результате серии рывков выбраться все же удалось.
— Он?
Сопоставив покачивания доктора с нелепым вопросом и плывущим по палате отчетливым ароматом свежего перегара, Ираида Павловна поняла: «Нажрался!» Тяжелая ночь заканчивалась появлением пьяного хирурга. «Не соображает, какая палата — женская или мужская», — решила санитарка.
— Он! — прошептала она как можно язвительнее.
— Отлично! — тихо обрадовался Виктор Робертович.
— "Алкаш и педераст!" — брезгливо подумала Ираида Павловна.
— Вывозим? — нерешительно спросил он.
— Без меня, — это был даже не шепот, а ехидное шипение.
В нем содержалась ненависть ко всем выпивающим мужчинам больницы, города, а может быть, и всей планеты. Очевидно, доктора проняло, несмотря на предпохмельное состояние. Он не стал настаивать, кивнув:
— Понимаю.
Дабы поторопить события, она внушительно произнесла:
— Тут еще надо убрать, — подразумевая, что для этого, неплохо бы кое-кому побыстрей освободить палату:
От подобного хладнокровия Файнберг, как раз размышлявший об охранниках у двери, попросту оторопел. Богатое воображение тут же подсказало, какого рода предстоит уборка.
— Ага, — прошептал профессор, толкнулся спиной в дверь и приступил к эвакуации. — Встретимся, как условлено... если что.
Последние слова привели Ираиду Павловну в полное замешательство. Бедная женщина тихо охнула, пытаясь вспомнить, с кем, о чем и когда успела условиться.
Виктор Робертович попятился в коридор, выволакивая за собой каталку. Но та зацепилась за что-то, никак не желая отправляться в опасное путешествие. В результате серии рывков выбраться все же удалось.