JК
12 ульев, или Легенда о Тампуке :: Тихомиров Валерий
Страница: 290 из 415В конце речи пахан привел весомый аргумент в пользу такой точки зрения:
— Прикинь, ты лежишь, а рядом гадят!
Мананга проникся настолько, что сам перемерил расстояние. Уточнив собственное место в новой табели о рангах, он огорчился. Но, как выяснилось, самое главное только начиналось. Все «приколы», виденные или слышанные Пауком за годы, проведенные «у Хозяина», были применены на практике. Гость пахана вытирал грязные больничные тапки о белоснежное полотенце, играл на венике, как на гитаре, пил стаканами холодную воду «за встречу», нырял головой вниз с дивана, завязывая глаза шарфом...
Как опытный педагог, Паук комментировал каждое испытание:
— Не боись, в натуре. Проверка идет на вшивость. Ну, в смысле, на страх. Кто обделался, того чморят.
— Тчморяд?
— Ага... могут и отпетушить. В жизни всегда так. Показал слабину, и тебя уже... того... — Паук показал жестом, что делают с трусами.
Такие порядки Манангу сильно возмутили. Как человек нормальной сексуальной ориентации, он к однополым контактам относился резко отрицательно. Отметая любые намеки в свой адрес, негр сказал:
— Йа не педерэст!
Ему вспомнились недвусмысленные поползновения милиционера в больнице и собственный испуг. По всей видимости, учитель был прав. Страх в этой стране карался своеобразно и жестоко. Он тут же дал себе слово никогда ничего не бояться.
— Не кипешись, брат! — успокаивающе сказал пахан, в душе гордясь кровником. — Правильных пацанов не опускают. Держись подальше от чушков и параши, и все будет тип-топ.
— Прикинь, ты лежишь, а рядом гадят!
Мананга проникся настолько, что сам перемерил расстояние. Уточнив собственное место в новой табели о рангах, он огорчился. Но, как выяснилось, самое главное только начиналось. Все «приколы», виденные или слышанные Пауком за годы, проведенные «у Хозяина», были применены на практике. Гость пахана вытирал грязные больничные тапки о белоснежное полотенце, играл на венике, как на гитаре, пил стаканами холодную воду «за встречу», нырял головой вниз с дивана, завязывая глаза шарфом...
Как опытный педагог, Паук комментировал каждое испытание:
— Не боись, в натуре. Проверка идет на вшивость. Ну, в смысле, на страх. Кто обделался, того чморят.
— Тчморяд?
— Ага... могут и отпетушить. В жизни всегда так. Показал слабину, и тебя уже... того... — Паук показал жестом, что делают с трусами.
Такие порядки Манангу сильно возмутили. Как человек нормальной сексуальной ориентации, он к однополым контактам относился резко отрицательно. Отметая любые намеки в свой адрес, негр сказал:
— Йа не педерэст!
Ему вспомнились недвусмысленные поползновения милиционера в больнице и собственный испуг. По всей видимости, учитель был прав. Страх в этой стране карался своеобразно и жестоко. Он тут же дал себе слово никогда ничего не бояться.
— Не кипешись, брат! — успокаивающе сказал пахан, в душе гордясь кровником. — Правильных пацанов не опускают. Держись подальше от чушков и параши, и все будет тип-топ.