Поэзия   ::   Солоухин Владимир Алексеевич

Он сажен на семь в глубину

И уже видится ко дну.

А там, у дна, вода видна,

Как смоль, густа, как смоль, черна.

Но опускаю я бадью,

И слышен всплеск едва-едва,

И ключевую воду пьют

Со мной и солнце и трава.

Вода нисколько не густа,

Она, как стеклышко, чиста,

Она нисколько не черна

Ни здесь, в бадье, ни там, у дна.

Я думал, как мне быть с душой

С моей, не так уж и большой:

Закрыть ли душу на замок,

Чтоб я потом разумно мог

За каплей каплю влагу брать

Из темных кладезных глубин

И скупо влагу отдавать

Чуть-чуть стихам, чуть-чуть любви!

И чтоб меня такой секрет

Сберег на сотню долгих лет.

Колодец вырыт был давно,

Все камнем выложено дно,

Но сруб осыпался и сгнил

И дно подернул вязкий ил.

Крапива выросла вокруг,

И самый вход заткал паук.

Сломав жилище паука,

Трухлявый сруб задев слегка,

Я опустил бадью туда,

Где тускло брезжила вода.

И зачерпнул – и был не рад:

Какой-то тлен, какой-то смрад.

У старожила я спросил:

– Зачем такой колодец сгнил?

– А как не сгнить ему, сынок,

Хоть он и к месту, и глубок,

Да из него который год

Уже не черпает народ.

Он доброй влагою налит,

Но жив, пока народ поит.-

И понял я, что верен он,

Великий жизненный закон:

Кто доброй влагою налит,

Тот жив, пока народ поит.