Человек на балконе   ::   Валё Пер

Простите? На противоположной стороне улицы? На своем собственном балконе?

— А как вы можете знать, что у него светло-синие глаза? Это, должно быть, какая-то очень узкая улица. Что? Что вы говорите?.. Момент, милая фру, подумайте сами. Этот мужчина всего лишь позволил себе стоять на своем собственном балконе. А что он еще делает? Смотрит вниз на улицу? А что происходит внизу на улице?.. Ничего? Что вы говорите? Автомобили? Там играют дети?.. И ночью? Дети там играют и ночью?.. Нет, не играют. Ага, он стоит на этом балконе и ночью. И что, по-вашему, я должен делать? Напустить на него полицейских собак?.. Послушайте, фру, у нас нет закона, который запрещал бы людям стоять на собственном балконе… Хотите заявить о подглядывании? Господи, милая фру, если бы нам каждый раз заявляли о таком подглядывании, нам пришлось бы приставить к каждому гражданину трех полицейских. Благодарен? Мы должны быть благодарны?..

— Грубый? Я грубый? Но послушайте, это уже…

Гюнвальд Ларссон замолчал и остался сидеть, держа трубку в десяти сантиметрах от уха.

— Она бросила трубку, — изумленно сказал он.

Спустя три секунды он сам швырнул трубку и сказал:

— Да пошла ты к черту, глупая баба!

Он вырвал из блокнота лист, на котором делал пометки и тщательно вытер ушную серу с шариковой ручки.

— Люди — сумасшедшие, — заявил он. — Что удивительного в том, что человек ничего не делает? Не понимаю, почему такой телефонный разговор не разъединяют на центральном пульте. Нам следовало бы завести себе какую-нибудь прямую линию с сумасшедшим домом.

— К таким вещам тебе следует привыкнуть, — сказал Меландер.