JК
Черная Орхидея :: Эллрой Джеймс
Страница: 13 из 496Когда патруль забирал у нас Томаса Дос Сантоса, тот разрыдался. Мы с Бланчардом пожали друг другу руки и разошлись в разные стороны: он — в офис окружного прокурора писать отчет о задержании карманника, я — на Центральный участок, на очередное дежурство.
Муниципалитет Лос-Анджелеса запретил ношение мешковатых брюк и пиджаков до колен как у зутеров, а мы с Бланчардом снова почти перестали разговаривать, только во время перекличек. Все, о чем он с такой уверенностью говорил той ночью в заброшенном доме, сбылось.
Он получил сержанта и в августе перевелся в Отдел по борьбе с наркотиками Хайленд-парка, а неделю спустя Томас Дос Сантос отправился в газовую камеру. Прошло три года. Я продолжал работать патрульным в Центральном участке. И вот как-то утром, посмотрев на доску, на которой отмечались переходы и повышения по службе, в самом верху списка я увидел: «Бланчард Лиланд, сержант; с 15 сентября 1946 года переводится из Отдела по борьбе с наркотиками и проституцией Хайленд-парка в Отдел судебных приставов».
И конечно, мы стали напарниками. Теперь, вспоминая то время, я с точностью могу сказать, что у Бланчарда не было никакого пророческого дара, просто человек делал все возможное, чтобы приблизить свое будущее, я же к нему просто медленно катился. И это его «шерше ля фам», произнесенное ровным низким голосом, до сих пор не дает мне покоя. Потому что партнерство наше было всего лишь извилистой дорожкой, ведущей к Орхидее. А этот «цветок» овладел нами без остатка.
Муниципалитет Лос-Анджелеса запретил ношение мешковатых брюк и пиджаков до колен как у зутеров, а мы с Бланчардом снова почти перестали разговаривать, только во время перекличек. Все, о чем он с такой уверенностью говорил той ночью в заброшенном доме, сбылось.
Он получил сержанта и в августе перевелся в Отдел по борьбе с наркотиками Хайленд-парка, а неделю спустя Томас Дос Сантос отправился в газовую камеру. Прошло три года. Я продолжал работать патрульным в Центральном участке. И вот как-то утром, посмотрев на доску, на которой отмечались переходы и повышения по службе, в самом верху списка я увидел: «Бланчард Лиланд, сержант; с 15 сентября 1946 года переводится из Отдела по борьбе с наркотиками и проституцией Хайленд-парка в Отдел судебных приставов».
И конечно, мы стали напарниками. Теперь, вспоминая то время, я с точностью могу сказать, что у Бланчарда не было никакого пророческого дара, просто человек делал все возможное, чтобы приблизить свое будущее, я же к нему просто медленно катился. И это его «шерше ля фам», произнесенное ровным низким голосом, до сих пор не дает мне покоя. Потому что партнерство наше было всего лишь извилистой дорожкой, ведущей к Орхидее. А этот «цветок» овладел нами без остатка.