JК
Дедушкины глаза :: Пермяк Евгений Андреевич
Страница: 1 из 6---------------------------------------------
Евгений Пермяк.
Дедушкины глаза
Семья Тагильцевых — коренная уральская семья. Старику Тагильцеву Мирону Петровичу без малого семьдесят лет, а сталеварского дела он не бросает.
— Рад бы, — говорит он, — бросить, да без дела состариться боюсь. А для старика самое главное — не стареть.
Говорит он так, а в глазах смешинка. Веселая такая… С искоркой. Слух идет, что он ее в 1917 году у Владимира Ильича Ленина перенял. Потому что Тагильцеву не раз приходилось Ленина охранять. Доверяли молодому большевику жизнь Владимира Ильича. Сам-то Владимир Ильич и не знал, что Центральный Комитет партии к нему то одного, то другого коммуниста приставляет. Не любил Ленин заботы о себе. А как не заботиться, как не охранять, коли тогда столько врагов против пролетарской революции, против ее вождя нож за пазухой носили… Только не об этом речь. Речь о том, что молодой по тем годам коммунист Тагильцев больше всего на светлом ленинском лице любил его глаза с прищуром.
А кто что любит, тот то и перенимает, даже, может быть, и сам того не замечая.
Тагильцева как-то спросили товарищи:
— Мирон, ты нарочно по-ленински глаза щуришь или само собой получается?
А тот даже оторопел.
Испугался:
— Да что вы, братцы… В уме? Разве осмелюсь я на Ленина походить, хотя бы даже одним прищуром?
Говорит так и по-ленински щурится, а в глазах смешинка. Умная такая искорка. Ласковая.
Много лет с тех пор прошло.
Евгений Пермяк.
Дедушкины глаза
Семья Тагильцевых — коренная уральская семья. Старику Тагильцеву Мирону Петровичу без малого семьдесят лет, а сталеварского дела он не бросает.
— Рад бы, — говорит он, — бросить, да без дела состариться боюсь. А для старика самое главное — не стареть.
Говорит он так, а в глазах смешинка. Веселая такая… С искоркой. Слух идет, что он ее в 1917 году у Владимира Ильича Ленина перенял. Потому что Тагильцеву не раз приходилось Ленина охранять. Доверяли молодому большевику жизнь Владимира Ильича. Сам-то Владимир Ильич и не знал, что Центральный Комитет партии к нему то одного, то другого коммуниста приставляет. Не любил Ленин заботы о себе. А как не заботиться, как не охранять, коли тогда столько врагов против пролетарской революции, против ее вождя нож за пазухой носили… Только не об этом речь. Речь о том, что молодой по тем годам коммунист Тагильцев больше всего на светлом ленинском лице любил его глаза с прищуром.
А кто что любит, тот то и перенимает, даже, может быть, и сам того не замечая.
Тагильцева как-то спросили товарищи:
— Мирон, ты нарочно по-ленински глаза щуришь или само собой получается?
А тот даже оторопел.
Испугался:
— Да что вы, братцы… В уме? Разве осмелюсь я на Ленина походить, хотя бы даже одним прищуром?
Говорит так и по-ленински щурится, а в глазах смешинка. Умная такая искорка. Ласковая.
Много лет с тех пор прошло.