Страница:
11 из 233
У Пульчинеллы рот оскален, а у мадонны губки сжаты сердечком. А главное – нос: нос у мадонны прямой и коротенький, а у Пульчинеллы – огромный, горбатый, загнутый крючком над верхней губой – не нос, а носище! Так вот какой нос у Пульчинеллы! Я вспомнил его так явственно, что, будь у меня в руках чурбашка и ножик, я тотчас вырезал бы его.
Тут тётка Теренция дёрнула меня за локоть, и мы пошли домой.
Мне пришло в голову, что нос – это самая выдающаяся часть лица. Он торчит впереди всего – впереди щёк, глаз, лба и подбородка. Ведь недаром, когда дерешься, легче всего разбить нос противнику. Когда я был совсем маленький и, случалось, падал ничком, споткнувшись на пороге, я всегда разбивал себе нос.
Вечером, когда тётка Теренция уселась, как всегда, перед огарком и стала раскладывать вырученные монеты в кучки, я принялся рассматривать её нос. Он не был похож на нос Пульчинеллы и ещё меньше – на нос мадонны. Он был длинный и плоский и расширялся книзу, как растоптанный сапог. И всё же он действительно торчал на лице впереди всего – впереди щёк, лба и подбородка.
Хозяйка заметила, что я её рассматриваю.
– Ты что уставился? К деньгам подбираешься, бездельник?
Она стукнула меня подсвечником по голове и отправила спать.
Наутро я разыскал брошенную чурбашку, обтёр с неё пыль и золу и опять попробовал вырезать головку Пульчинеллы. И опять у меня ничего не вышло. На чурбашке под моим ножом возникали непонятные бугры и впадины.
|< Пред. 9 10 11 12 13 След. >|