Дети горчичного рая   ::   Кальма Анна Иосифовна

Однако друзья Темпи знали, что Коттон вызвал вдову к себе и сказал, что даст ей сто долларов, если она подпишет обязательство не выступать на суде и подтвердит, что не имеет никаких притязаний к полиции. Темпи посмотрела заплаканными глазами на управляющего и молча повернулась к дверям.

— Послушай, женщина, ты, может, не поняла меня? — крикнул Коттон.

— Нет, сэр, я очень хорошо вас поняла, — сказала Темпи.

— Ты что же, не намерена получать эти деньги? — спросил Коттон, помахивая стодолларовой бумажкой.

— Нет, сэр. Простите, сэр, мой мертвый муж не продается, — сказала Темпи и тихонько вышла из кабинета.

На могиле Цезаря не было речей. Когда гроб опустили в землю, появился запыхавшийся дядя Пост. Его опять подвел оливковый автомобиль. Старик был очень расстроен последними происшествиями. К тому же ему и самому приходилось круто: после вечера в «Колорадо» его вызвал к себе начальник почтовой конторы и целый час допрашивал старика об его связях с «красными». В конце концов дяде Посту пригрозили увольнением, если он еще раз примет участие в подобном бунте. Старый почтальон ожесточился и, если бы начальник не отпустил его, наверное, наговорил бы ему дерзостей. Явившись теперь на похороны, он пробормотал что-то сочувственное Темпи, поздоровался со всеми, кого знал — а знал он решительно всех, — и подошел к Салли:

— Что нового, мэм?

Салли махнула рукой:

— С тех пор как вы были, дядя Пост, никаких перемен. Бесконечные репортеры, звонки, анонимные письма с угрозами. А наши тем временем заперты в тюрьме, и неизвестно, когда их освободят и освободят ли вообще.

Старый почтальон вздохнул.